«Свободный От Оков?» - позвал Перрин. Волк залёг в густом подлеске неподалёку.

«Нет. Нет». От Свободного От Оков исходил страх и гнев.

«Что я сделал?»

Волк метнулся, оставив за собой размытое пятно. Перрин зарычал и опустился на четыре лапы, превращаясь в волка. Юный Бык бросился в погоню с рёвом ветра в ушах. Он заставил ветер расступиться, ещё больше ускоряясь.

Свободный От Оков попытался исчезнуть, но Юный Бык последовал за ним, оказавшись в открытом океане. Он ударился о волны, ставшие твёрдыми под его лапами, и продолжил гнаться за Свободным От Оков, не замедляя бег.

В посланиях волка один за другим мелькали образы. Леса. Города. Поля. Перрин, стоящий снаружи клетки и смотрящий на него.

Перрин замер, снова приняв человеческое обличье. Он стоял на вздымающихся волнах, медленно поднимаясь в воздух. Что? В последнем образе был он, только моложе. И с ним была Морейн. Как Свободный От Оков мог…

Внезапно Перрин всё понял. Свободного От Оков в волчьем сне всегда можно было найти в Гэалдане.

«Ноам», - позвал он волка, успевшего далеко оторваться.

В ответ - вспышка удивления, и разум волка пропал. Перрин переместился туда, где только что был Свободный От Оков, и учуял след - небольшую деревню, амбар, клетку.

Перрин перенёсся туда. Свободный От Оков лежал на земле между двумя домами и смотрел на него. Он был неотличим от других волков, хотя теперь Перрин и догадывался, в чём было дело. Это был не волк. Это был человек.

- Свободный От Оков, - сказал Перрин, опускаясь на одно колено и заглядывая волку в глаза, - Ноам. Ты помнишь меня?

«Конечно. Ты - Юный Бык».

- Нет, помнишь ли ты, как мы встречались раньше, в реальном мире? Ты послал мне образ нашей встречи.

Ноам раскрыл пасть, и в ней появилась кость. Большая бедренная кость с остатками мяса на ней. Он лёг на бок и начал её грызть. «Ты Юный Бык», - упрямо ответил он.

- Помнишь ли ты клетку, Ноам? - тихо спросил Перрин, посылая образ. Образ человека в грязной ободранной одежде, запертого в самодельной деревянной клетке своими же родными.

Ноам замер, и на мгновение его изображение колыхнулось, став человеческим. Волчье обличие тут же вернулось, и он издал низкий, опасный рык.

- Я вспомнил о плохих временах не для того, чтобы разозлить тебя, Ноам, - сказал Перрин. - Я… Я такой же, как и ты.

«Я волк».

- Да, - ответил Перрин. - Но ты не всегда им был.

«Всегда».

- Нет, - твёрдо возразил он. - Когда-то ты был таким, как я. Только воображая иначе, ты не сможешь изменить этого факта.

«Здесь смогу, Юный Бык, - ответил Ноам. - Здесь смогу».

Это было правдой. Почему Перрина так волновал этот вопрос? Но ведь Прыгун направил его сюда. Почему у Свободного От Оков должен быть ответ? Его вид, знание того, кем он был, вновь вернули все страхи Перрина. Он примирился с собой, но вот перед ним был человек, полностью уступивший волку в себе.

И это приводило Перрина в ужас. Это знание вбило клин между ним и волками. Почему теперь, когда Перрин переборол этот страх, Прыгун послал его сюда? Свободный От Оков учуял его смятение. Кость исчезла, и волк положил голову на лапы, подняв взгляд на Перрина.

Ноам, почти лишившись разума, думал лишь о побеге и убийстве; он был опасен для всех окружающих. Теперь от этого не было и следа. Свободный От Оков казался спокойным. Когда они освободили Ноама, Перрин боялся, что он недолго протянет, но сейчас он был жив и здоров. Жив точно, хотя Перрин и не брался судить о его здоровье по тому, как он выглядел в волчьем сне.

И всё же разум Свободного От Оков теперь был в гораздо лучшем состоянии. Перрин нахмурился. Морейн говорила, что в разуме этого создания не осталось ничего от личности Ноама-человека.