Перрин судорожно вдохнул, вскочив на ноги. В отдалении он услышал смех - тот звучал все ближе, и строение затряслось. Прыгун рванулся с места и врезался в него. И тут…

Вздрогнув, Перрин проснулся. Он лежал в своей палатке, в поле, где они уже несколько дней стояли лагерем. Неделю назад они наткнулись на пузырь зла, из-за которого из-под земли по всему лагерю полезли ярко-красные маслянистые змеи. Несколько сотен человек заболели от укусов; Исцеление Айз Седай помогло сохранить большинству из них жизнь, но не смогло до конца вернуть им здоровье.

Фэйли мирно спала рядом. Снаружи кто-то из его людей ударил по столбу, отмечая время. Три удара. До зари еще далеко.

Сердце Перрина гулко стучало, и он положил руку на свою непокрытую грудь. Он почти был готов к тому, что из-под разложенной на земле постели вот-вот выползет орда крохотных металлических рук.

В конце концов, он заставил глаза закрыться и попытался расслабиться. На этот раз он спал без сновидений.

Грендаль потягивала искрившееся вино из оплетенного серебряной паутиной бокала. Внутри его хрустальных стенок в кольцевой орнамент были заключены капли крови. Крохотные, навечно замерзшие ярко-красные пузырьки.

- Нам бы следовало действовать, - произнесла Аран’гар, которая полулежала на кушетке и хищным взглядом следила за проходившим мимо одним из питомцев Грендаль. - Не понимаю, как ты выносишь быть настолько вдали от важных событий! Словно какой-нибудь ученый, спрятавшийся в пыльном углу!

Грендаль выгнула бровь. Ученый? В пыльном углу? Да, по сравнению с некоторыми дворцами, которые она повидала в прошлой Эпохе, Курган Нэтрина был скромным, но его трудно было назвать лачугой. Обстановка была превосходной, стены украшены арками изощрённой резьбы, сделанной по массивной, темной древесине твердых пород, а мраморный пол сверкал вставками перламутра и золота.

Аран’гар всего лишь пыталась ее спровоцировать. Грендаль выкинула раздражение из головы. В камине тлел огонь, но парные двери, выводившие на укрепленную галерею на уровне четвертого этажа, были открыты, и через них задувал свежий ветер с гор. Она редко оставляла окно или дверь наружу открытыми, но сегодня ей нравился контраст: с одной стороны тепло, с другой - прохладный бриз.

Жизнь - в ощущениях. Прикосновения к коже - одновременно страстные и ледяные. Какие угодно, только не привычные, обыденные или безразличные.

- Ты меня слушаешь? - спросила Аран’гар.

- Я всегда слушаю, - ответила Грендаль, отставляя кубок и присаживаясь на свою кушетку. Она была в облегающем золотистом платье, прозрачном, но застёгнутом на пуговицы до самой шеи. До чего изумительна доманийская мода: она в совершенстве подходит для того, чтобы сразу и открывать, и дразнить.

- Меня бесит быть в такой дали от всего, - продолжила Аран’гар. - Эта Эпоха восхитительна. Примитивные люди могут быть так интересны. - Роскошная, чувственная женщина с кожей цвета слоновой кости выгнула спину, вытягивая руки по направлению к стене. - Мы пропускаем всё самое интересное.

- На забаву лучше смотреть с некоторого расстояния, - ответила Грендаль. - Я считала, что ты это поняла.

Аран’гар промолчала. Великий Повелитель не был доволен тем, что она утратила контроль над Эгвейн ал’Вир.

- Что ж, - произнесла Аран’гар, поднимаясь. - Раз ты такого мнения, я поищу сама, чем бы развлечься вечерком.

Ее тон был прохладным. Похоже, их союз становится хрупким. Значит, пришло время его укрепить. Грендаль открылась и приняла господство Великого Повелителя, чувствуя пробирающий до костей экстаз его мощи, его страсти, самой его сути. Она пьянила сильнее Единой Силы!

Этот неистовый поток огня грозил переполнить и поглотить её, но, несмотря на то, что её переполняла Истинная Сила, Грендаль могла направить лишь тонкую струйку.