— Кто? Кто на стенах?

— Милость Эйдона, Стренгъярд, я не могу сказать. Фигуры, вот и все.

— Нам надо было подойти поближе, — раздраженно сказал священник. — В такую погоду с этой горы ничего не видно.

Арфист посмотрел на него:

— Ты, должно быть, рехнулся. Я музыкант. Ты книжник. Если уж на то пошло, мы слишком близко! Нам следовало бы оставаться в Наббане. А мы здесь, здесь и останемся. Ближе, вот еще. — Он подул в сложенные чашечкой руки.

Слабый звук рогов поплыл над ветром.

— Что это? — спросил Стренгъярд. — Что происходит?

— Они закончили предъявлять требования и, по-видимому, не получили никакого ответа. В этом весь Джошуа — дать Элиасу шанс благородно сдаться, когда мы прекрасно знаем, что он не сделает ничего подобного.

— Принц… обязан делать все, как полагается, — ответил Стренгъярд. — Боже мой, я надеюсь, что он здоров! Мне становится нехорошо, когда я думаю, что он и Камарис блуждают по этим ужасным пещерам!

— Там этот наббанаец, — возбужденно сказал Сангфугол. — Он действительно похож на Джошуа, во всяком случае отсюда. — Арфист внезапно повернулся к священнику: — Ты на самом деле считаешь, что я мог бы изображать принца?

— Ты очень похож на него.

Сангфугол с отвращением и горьким удивлением посмотрел на священника:

— Матерь Божья, Стренгъярд! Не надо делать мне одолжений. — Он поглубже зарылся в свои одеяла. — Вообрази меня на коне и с мечом! Искупитель, спаси нас всех!

— Но все мы должны делать то, что можем.

— Да, и все, что я могу делать, — это играть на моей арфе и петь. И если мы победим, я буду делать это очень старательно, а если нет, что ж, я смогу заниматься тем же самым, если останусь жив, только где-то в другом месте. Но чего я не могу, так это скакать, сражаться и убеждать всех, что я Джошуа.

Некоторое время они молчали, прислушиваясь к вою ветра.

— Если мы проиграем, боюсь, бежать будет некуда.

— Возможно. — Арфист еще немного помолчал, потом встрепенулся: — Наконец-то!

— Что? Что-то происходит?

— Они выдвинули вперед стенобойного барана, — спаси Бог, это страшная вещь. У него железная голова, похожая на голову настоящего барана — с загибающимися рогами и всем таким, — но он такой большой! Его толкает столько народу — и все равно кажется чудом, что удается столкнуть его с места. — Он резко выдохнул. — Люди короля стреляют из луков. Вот. Кто-то упал. И не один. Но баран все равно продвигается вперед.

— Да спасет их Бог, — тихо проговорил Стренгъярд.

— Как можно пустить стрелу на таком ветру, не говоря уж о том, чтобы попасть? А! Кто-то свалился со стены. По крайней мере одного из них нет. — Арфист возбужденно повысил голос. — Трудно увидеть, что происходит, но наши люди уже почти у стен. Вот, кто-то поставил лестницу. Солдаты поднимаются по ней. — Через мгновение он вскрикнул от удивления и ужаса.

— Что ты видишь? — Стренгъярд прищурил глаз, пытаясь разглядеть хоть что-нибудь сквозь снежную завесу.

— Что-то свалилось на них. — Арфист был потрясен. — Огромный камень. Я уверен, что они все погибли.

— Да защитит нас Искупитель, — горестно сказал Стренгъярд.