У Татьяны Михайловны вытянулось лицо.

– Это еще почему? У детей нет секретов от родителей. И я не могу позволить незнакомому мужчине говорить с Катей и Никитой без моего присутствия.

– При вас нельзя, – зашептал отец Гали, – ради меня сделали исключение. За мою дочь очень просила Клепа, наша кошка, поэтому Черчиль согласился помочь.

– Черчилль давно умер, – влез в разговор Никита, – он был премьер-министром Англии во время Второй мировой войны, а потом с тысяча девятьсот пятьдесят первого по пятьдесят пятый год.

– Наш гений любит знания демонстрировать, – прошипела Катя.

– Я люблю историю, даты хорошо помню, – уточнил Никита. – Я не ты, сознавайся, ты ведь уверена, что Куликовская битва вчера была.

– Черчиль – это мопс, – пояснил Иван Сергеевич, – я же ваш сосед Фирсов. Ничего плохого детям не сделаю.

Татьяна Михайловна покраснела.

– Говорите при мне. Или уходите.

– Хорошо, – согласился Фирсов, – моя дочь Галя пропала. Ее не могут найти. А в Прекрасной Долине есть волшебный компас. Его придумал Черчиль, с помощью прибора сразу станет ясно, где моя дочка. Черчиль согласился мне его прислать, потому что кошка Клеопатра, которая ранее у нас жила, а теперь, прислав вместо себя котенка Филиппа, вернулась домой, три часа рыдала у Фени на пороге. Феня жена Черчиля… Я доходчиво объясняю?

– М-м-м, – пробормотала Татьяна Михайловна, – ну…

– Как хорошо, что вы быстро все поняли, – обрадовался Иван Сергеевич. – Жаб понес мне посылку, но он съел много ватрушек, застрял в подвале между прутьями, я его еле освободил. Господи! Это все ерунда. Главное иное! Волшебный компас не включается. Галя погибнет. Густав сказал, что компас потерял волшебную силу, потому что Катя взяла у меня пять тысяч рублей.

Девочке стало жарко, она хорошо знала, что мама услышала только одно: ее дочери дали деньги.

– Вернее, я ей их подарил, чтобы поучаствовать в покупке айфона, – быстрее заговорил сосед, – это огромная тайна. Компас, не телефон. Чтобы он заработал, надо…

– Леня! – закричала мама. – Иди сюда скорей!

Катерина попятилась в сторону коридора.

– Стоять! – скомандовала мама.

Из кухни вышел отец.

– Что случилось?

Татьяна Михайловна уперла руки в боки.

– Наша дочь взяла у этого несчастного сумасшедшего пять тысяч рублей за то, что принесла ему какую-то ерунду.

Отец повернулся к Кате.

– Это правда?

– Нет, – пропищала девочка, – для начала нас там было двое, я и Никитка. Кит все затеял.

– Она врет, – испугался брат, – я говорил ей: не бери деньги!

На лице Леонида Петровича появилось такое выражение, что у Кати затряслись колени.

– Папочка! Все ложь! Сосед с ума сошел!

– Вы меня неправильно поняли, – затараторил Фирсов, – я сам дал купюру… Что делать? Катя, дорогая, зайдите ко мне минут через пять, Густав объяснил, что вам надо сделать, чтобы компас опять начал действовать. Но я не могу при всех рассказывать. Это тайна. Ох! Я разболтал про Прекрасную Долину! Боже! Боже! Что я наделал! Нет мне прощения.

Фирсов закрыл глаза рукой и убежал.

Отец запер за ним дверь и сурово произнес:

– Марш к себе в комнату. Беседовать будем.

Разговор длился больше часа, в конце концов Катя и Никита рассказали о своей встрече с Густавом.