Лишняя газета.

Заключенный улегся днем на койку и заявил, что он Супермен.

Запрещенные предметы: трубка».

Вот такая аннотация ко всему существованию Мингуса. Я заучил наизусть номер его камеры и блока, вернул папку на место. Но прежде чем продолжить свою призрачную прогулку по тюремным владениям, вновь сел за стол, словно притянутый стоявшим там телефоном. Быть может, во мне говорила еще не остывшая страсть к Суини или какое-то другое обманчивое чувство, но я вдруг нестерпимо захотел поговорить с Эбби.

Уже привыкнув к тому, что у меня дома никого нет, и настроившись на очередное разочарование, я очень удивился, когда вместо автоответчика услышал голос Эбби.

— Эбби?

— Да.

— Ты дома.

— Гм… Я у тебя дома, — поправила меня Эбби.

— А какая разница?

— Разница в том, что тебя здесь нет. — Она немного помолчала. — Все наслаждаешься Диснейлендом?

— Диснейленд. Н-нет! Я совсем не там.

Мне вдруг пришло в голову, что, когда я названивал домой, разыскивая Эбби, она, наверное, тоже звонила в Калифорнию, ища меня. Так же безрезультатно.

— Я не в Анахайме, — сказал я. — Вернулся в Бруклин.

— Заболел твой отец?

В первую секунду я пришел в замешательство, но быстро сообразил, что Эбби высказала самую безобидную из догадок, а версии поинтереснее приберегла на потом.

— Нет… Нет, — ответил я.

— Значит, ты отправился брать интервью у печального Айрона Джона? Ты где сейчас? В лесу? Играешь на барабане?

— Не совсем.

— Может, ты разыскиваешь того типа, которому принадлежала расческа для афро?

— Что-то в этом роде.

— А почему ты шепчешь?

— Если честно, я сейчас не могу с тобой разговаривать, — сказал я. — Я не ожидал, что ты ответишь. — Мне хотелось добавить: «Я звонил много раз», но как раз в этот момент мимо двери со стеклом проплывал дежурный офицер. Если бы кто-то услышал мое бормотание и вошел сюда, то увидел бы повисшую в воздухе трубку.

— Точнее, в данный момент тебе просто неохота со мной разговаривать, я правильно понимаю, Дилан?

— Прости.

Эбби задумалась, очевидно, ища объяснение моему молчанию.

— Ты в каком-то жутком месте, угадала? — Ее голос прозвучал несколько мягче. — А наш сверхсерьезный разговор тебя просто достал.

— Я в жутком месте, — ответил я. Ее предположение стопроцентно совпадало с действительностью.

— Я тебе верю.

— Спасибо, — тихо произнес я.

— Когда выберешься оттуда, перезвонишь мне?

— Да.

— Ладно. Наверное, я смогу подождать.

— Спасибо, — повторил я.

— Я остаюсь здесь. Звони в любое время. — Теперь Эбби говорила со мной как с ребенком.

— Эбби…

— Да?

Мне захотелось что-нибудь сказать ей напоследок — хоть даже ерунду. Но я как дурак молчал, пока не вспомнил о том, чем давно мечтал с ней поделиться, — о таких вещах мы с удовольствием болтали в наши лучшие дни.

— Помнишь, я всегда удивлялся, что «Фор Топс» столько лет остаются вместе и не принимают новых вокалистов, хотя обычно все группы рано или поздно распадаются?

— Да?

— Представляешь, я выяснил, в чем их секрет. Это невероятно. «Фор Топс» не распались, потому что все четверо ходят в одну синагогу.