– Здравствуйте, – какое хорошее человеческое слово.

– Добрый день, – голова повернулась.

В воспаленных глазах отразилось сомнение. Что день удался, тощий вовсе не был уверен. Узкая хомячья мордочка блестела потом, руки подрагивали. Предварительный диагноз (он же окончательный) читался легко и просто – похмелье.

– Шубин Анатолий Григорьевич?

– Да, это я… Вы что-то хотели?

Нет, по старой дружбе… Хоть тресни, а Туманов не был похож на поставщика или покупателя лекарственных препаратов. Надо, кстати, проверить, насколько лекарственных… в смысле кайфа.

– Я из милиции, – он достал корочки, небрежно сунул под нос.

Работничек совсем растерялся. И голова, судя по глазам, заболела пуще прежнего.

– А что случилось?

– Мне нужен Алексей Вадимович Сальников.

Гаслый взгляд уперся в сейф.

– Я вообще такого не знаю… Вы не ошиблись адресом?

– А если подумать?

Ой, не врал, крыс канцелярский. Не умеют такие врать как следует.

– Подумать… – Шубин с усилием напряг глазодвигательные мышцы. – Как к вам обращаться – гражданин следователь?

– Павел Игоревич. Пока.

– Тогда знаете что, хм… Павел Игоревич, может быть, побеседуем на свежем воздухе? А то у меня обед, и вообще…

Последнее слово пояснений не требовало.

– Видите ли, Павел…

– Игоревич.

– Извините, Павел Игоревич, не было у нас этого человека. Натурально не было. Вы сказали, Сальников?

Туманов скрипнул зубами.

– Да. Алексей Сальников.

– Так вот, не было. Никаких командированных уже полгода, и вообще никого из Самары. Им просто нечего здесь делать.

– Да ну?

– Да хоть под присягой, – Шубин опорожнил третий стакан. – Хоть как. Но дело в том… понимаете, не в первый раз в нашей… фирме. Зимой, – голос отвердел, как будто и не выхлебал почти литр шестиградусного. – В Екатеринбурге. Тоже наш филиал. И тоже фармаколог пропал… не доехал. И еще. В прошлом году… да, в октябре, в Иркутске. Милиция искала, присылала запрос в нашу контору.

– Откуда вы это знаете?

Шубин усмехнулся. Допил остатки.

– Я все-таки начальник отдела сбыта. Хотя какой там отдел – я да экспедитор, да студентка на полставки, Оленька… Знаю, – махнул рукой девице за прилавком, та кивнула, открывая шкаф-холодильник. Достала еще две, на сей раз «Богемского», понесла к их столику. Анатолий Григорьевич, похоже, был клиентом привычным и щедрым.

– Знаете, Павел…

– Можно просто «Павел», – Туманову надоело подсказывать.

– А я – Анатолий. Толик. Толян… Давно меня так не звали… – Шубина опять начало развозить. – Здесь человеком себя чувствую. В этой, – он огляделся, столики пусты, только у стены паренек лет шестнадцати неумело охмурял девицу, – забегаловке.

– А дома? – Чужие малобюджетные пьянки Туманова вовсе не интересовали, но тащить пьянчугу на допрос сейчас – бессмысленно. А тут, может, и выдаст интересную зацепку.

– Дома? – Шубин взмахнул рукой, будто сбивая муху на лету, – Туманов успел поймать бутылку, но тщательно выглаженные (явно не женат – сам гладит!) брюки начотдела сбыта украсило быстро расползающееся пятно.