|
А коллеги мне в ответ, знаешь, что отвечают: Во-во! К тому времени, как ты станешь старушкой, как раз скоропостижно оборвется десятое президентство Владимира Владимировича Путина... - С ума можно сойти! Если уж Трегубова у нас о пенсии думает, - куда катится мир! - засмеялся Венедиктов, вспомнив, как еще совсем недавно покровительственно называл меня комсомолом. Кстати, Алексей Алексеевич Венедиктов по-прежнему при встрече то и дело поддергивает меня за нос, как учитель - ученицу. А я каждый раз радуюсь, и хожу потом весь день рот до ушей: приятно ведь себя хоть иногда ребенком почувствовать. *** Мой кремлевский Вергилий - Волин, по какой-то прямо-таки изысканной шутке судьбы, умудрился ровно в тот день, когда я сдавала эту рукопись в издательство, уволиться с поста главного пиарщика Белого дома. Так что, как плоско шутят в кремлевской тусовке, Волин - уволен. Думаю, теперь и ему забавно будет вспомнить, как он водил меня по кремлевским лабиринтам. *** А что касается Владимира Владимировича Путина, то его до недавнего времени я каждый день видела у себя дома в туалете. Вернее, если использовать сленг, который более симпатичен нашему президенту, - в сортире. Коллеги из Коммерсанта подарили мне матрешку, где сверху - Путин, потом снимаешь его голову, а внутри - Ельцин, а дальше - Горби, а еще глубже - Брежнев. И так до самого Сталина. - Это тебе, - чтобы у тебя в сортире террористы не завелись! - пояснили коллеги. Да у меня там террористов и до этого-то как-то не было... Одного высокопоставленного правительственного чиновника, заглянувшего как-то раз по какой-то нужде в мой туалет, чуть кондратий не хватил. Он немедленно выскочил оттуда, почтительно декламируя: - Двое в комнате - я и Путин... А моя подруга-лингвистка, в совершенстве знающая немецкий, вывела даже четкое научное этимологическое обоснование пребывания Путина именно в этом месте: - В Германии ведь, чтобы избежать грубого оборота пошел в туалет, употребляют иногда эвфемизм Zum Keiser gehen - то есть пойду-ка я схожу в гости к Кайзеру... Так что, с учетом отечественных политических реалий, - это полная калька с немецкого - пойду-ка я к Путину! В общем, паломничество по путинским местам было отдельным аттракционом в моей квартире. И никого из гостей равнодушным не оставляло, неизменно рождая самые живые аллюзии. Но после того как я дописала книгу, мне почему-то вдруг захотелось убрать матрешку с глаз долой. В смысле - прочь с бачка. Я засунула ее в ящик на антресолях. И на этом эпоха Путина закончилась. По крайней мере - в моем личном сортире. С диггерским приветом! На самом деле никакого Путина в реальности и нет. Как не было и никакого Связьинвеста, никакого Примакова, никакого разворота над океаном, никакого Лужкова (то проклинавшего ельцинскую Семью, то присягающего на верность ее наследнику Путину) и никаких Гусинского с Березовским (то поддерживающих Кремль, то воюющих с ним - и, соответственно, то мешающих свободе СМИ, а то, наоборот, подкармливающих независимую от государства журналистику), и даже никакой кремлевской пресс-хаты. Все это - лишь соблазны, которые эфемерны, когда мы не обращаем на них внимания, но которые сразу же приобретают кровь, плоть и когти, как только мы принимаем их всерьез. Наша Московская Хартия журналистов, к примеру, не собирается у Маши Слоним уже почти два года. Из-за Путина? Да ну, глупости какие! Ну разве что только один из прежних гостей наших посиделок может оправдаться Путиным: Алик Гольдфарб - тот самый, который, прилетая в Москву из Нью-Йорка, сразу же заявлялся к Машке с бутылкой прекрасного дорогого вина и банкой несъедобных дешевых шпрот. |
