|
Пересказывать нѣтъ надоб-ности, а ты лучше упроси маменьку написать письмо къ какому-то сэру Кроли, чтобъ онъ не то-ропился брать отъ насъ Ребекку. – Что это за Кроли? Сынъ его не служилъ ли у насъ въ Индіи въ драгунскомъ полку? Въ та-комъ случаѣ, я съ нимъ знакомъ. – И прекрасно, стало-быть, ты можешь написать самъ… но вотъ и Ребекка; какіе у нея за-плаканные глаза! – Мнѣ теперь лучше, покорно васъ благодарю, сказала молодая дѣвушка, почтительно ца-луя протянутую руку мистриссъ Седли. Какъ вы всѣ добры ко мнѣ! Да, всѣ, прибавила она съ невинной улыбкой, кромѣ васъ, однакожь, мистеръ Джозефъ. – Кромѣ меня! воскликнулъ Джозефъ въ величайшемъ испугѣ. Великій Боже! какъ это, кромѣ меня, миссъ Шарпъ? – Точно такъ. Не жестоко ли было съ вашей стороны запотчивать меня этимъ ужаснымъ блюдомъ? Да, мистеръ Джозефъ, вы ко мнѣ совсѣмъ не такъ добры, какъ ваша сестрица. – Не мудрено: братъ еще не знаетъ тебя, какъ я, возразила Амелія. – Онъ узнаетъ васъ и полюбитъ больше всѣхъ насъ; за это ручаюсь, сказала мистриссъ Седли. – А пилавъ былъ превосходный, совершенно въ индійскомъ вкусѣ, сказалъ Джой серьёз-нымъ тономъ. Недоставало развѣ лимонной кислоты немножко; но это можетъ различить только знатокъ. – Какъ понравились тебѣ чили? – Демонски-хороши. Охъ, какъ же вы заплакали, миссъ Шарпъ! воскликнулъ Джой, при-поминая смѣшную сторону этого обстоятельства, и разражаясь внезапно громкимъ хохотомъ, который, однакожь, кончился мгновенно, безъ дальнѣйшихъ послѣдствій. – Впередъ, надѣюсь, вы меня не проведете, мистеръ Джозефъ, сказала Ребекка, когда они спускались по лѣстницѣ въ столовую; я не воображала, что мужчины такъ любятъ дурачить бѣдныхъ дѣвушекъ. – Миссъ Ребекка, клянусь, я не думалъ нанести вамъ ни малѣйшаго оскорбленія! – Вѣрю и безъ клятвы, что вы благороднѣйшій человѣкъ, мистеръ Джозефъ. И она слегка пожала его руку своею маленькой ручкой; но тутъ же оробѣла и, отпрянувъ назадъ, взглянула сперва на его лицо, и потомъ на узоры на коврахъ. Сердце молодого человѣка забило сильную тревогу. Это былъ уже значительный шагъ впередъ и, я знаю, нѣкоторыя леди готовы будутъ осу-дить мою нескромную героиню; но прошу припомнить еще разъ, что бѣдная Ребекка должна бы-ла собственными средствами устроивать свою судьбу. Если нѣтъ у васъ слуги, вы поневолѣ сами метете свою комнату и чистите платье собственными руками; если у молодой красавицы нѣтъ маменьки, она поневолѣ изворачивается собственными средствами, заискивая на всякой случай благосклонное вниманіе молодыхъ людей. И какъ это хорошо; что женщинамъ не суж-дено въ этомъ мірѣ гораздо чаще обнаруживать надъ нами свою непосредственную власть! При другомъ порядкѣ дѣлъ; мы были бы рѣшительно беззащитны передъ ними. Пусть женщина сама обнаружитъ свою склонность и, я убѣжденъ, мужчина падетъ къ ея ногамъ, хотя бы она была безобразна и стара. И это я утверждаю какъ положительную истину, возведенную на степень аксіомы въ моихъ глазахъ. Итакъ поблагодаримъ судьбу за существующій порядокъ; невѣсты наши то же что дикіе звѣрки въ дремучемъ лѣсу. Онѣ сами не сознаютъ своей силы. Не будь на свѣтѣ тетушекъ и маменекъ, мы бы погибли невозвратно. – Чортъ меня побери! думалъ Джозефъ, переступая за порогъ столовой, начинается опять со мной та же исторія, что въ Думдумѣ, когда я волочился за миссъ Кутлеръ. Неужели и теперь голова моя пойдетъ кругомъ! За столомъ миссъ Ребекка Шарпъ шутила чрезвычайно нѣжно, и дѣлала весьма утонченные намеки на геройскую осанку индійского набоба. Что тутъ удивительного? Теперь она была почти какъ своя въ гостепріимной семьѣ, и молодыя дѣвушки любили другъ друга какъ родныя сестры. |
