|
Она видѣла, какъ избѣгаютъ ея порядочные люди, и, однакожь, принуждала себя смотрѣть на нихъ умильными глазами; вы бы никакъ не догадались по ея физіономіи, какія муки и страданія испытываетъ ея бѣдное сердце. Исторія ея была для всѣхъ таинственной загадкой, и въ городѣ составились о ней самыя разнообразныя мнѣнія. Одни утверждали прямо и безъ всякой церемоніи, что мистриссъ Бекки отчаянная злодѣйка; другіе, напротивъ, готовы были объявить подъ клятвой, что она невинна, какъ голубица, и тго во всемъ виноватъ ненавистный ея мужъ. Въ мнѣніи нѣкоторыхъ особъ возвысилась она преимущественно тѣмъ, что проливала самыя горькія слезы о своемъ малюткѣ и выражала самую неистовую скорбь, когда упоминала ето имя, или когда встрѣчала мальчика, похожаго на ея маленькаго Родона. Этимъ средствомъ она между-прочимъ преклонила на жалость чувствительное сердце мистриссъ Альдерни, богатой Англичанки, проживавшей въ Булони, и которая задавала здѣсь великолѣпные балы для всѣхъ своихъ соотечественниковъ. Мдстриссъ Родонъ залилась горьчайшими слезами, когда увидѣла мастера Альдерни, пріѣхавшаго къ свои матери на каникулы изъ пансіона доктора Свшителя. – Отчего вы такъ плачете, моя милая? спросила мистриссъ Альдерни. – Могу ли я не плакать?.. О, Боже, мой! Сынъ мой однихъ лѣтъ съ вашимъ малюткой, отвѣчала Бекки самымъ раздирательнымъ голосомъ. Затѣмъ она принялась увѣрять, что мастеръ Альдерни похожъ на ея юнаго Родона, какъ двѣ капли воды. Все это разумѣется, была чистѣйшая ложь; между малютками, собственно говоря, было пять лѣтъ разницы, и сходство между ними было, съ позволенія сказать, такое же, какъ между мною и вами, возлюбленный читатель. Мистеръ Венгемъ, отправлявшійся за границу въ Киссингенъ для соединенія съ лордамъ Стейномъ, счелъ своей обязанностію вывести изъ заблужденія мистриссъ Альдерни насчетъ этого пункта. – Могу васъ увѣрять, сударыяя, сказалъ онъ, что я умѣю гораздо правильнѣе описать маленькаго Родона, чѣмъ его мама. Ребекка ненавидитъ своего сына и едва-ли видѣла его когда-нибудь; мальчику тринадцать лѣтъ, тогда-какъ мастеру Альдерни, если не ошибаюсь, не будетъ и девяти; онъ блондинъ, между-тѣмъ какъ сынъ вашъ брюнетъ. Словомъ, мистеръ Венгемъ совершенно образумилъ добродушную леди насчетъ нашей героини. И какой бы кружекъ ни составляла вокругъ себя мистриссъ Бекки послѣ невѣроятныхъ усилій и трудовъ, недоброжелатели ея втирались всюду и разрушали ея планы, такъ-что бѣдняжкѣ приходилось снова начинатъ свою гигантскую работу. Судьба ея была истинно плачевна. Нѣкоторое время принимала ее къ себѣ мистриссъ Ньюбрайтъ, очарованная превосходнымъ ея пѣніемъ. Онѣ разсуждали вмѣстѣ о многихъ назидательныхъ предметахъ, о которыхъ Бекки въ свое время получила весьма достаточныя свѣденія на Королевиной усадьбѣ, Мистриссъ Кроли писала даже многіе поучительные трактаты и произносила ихъ въ собраніи многочисленныхъ слушателей. Продолжая заниматься филантропическими дѣлами, она собственными руками шила фланелевые фуфайки, бумажные колпаки и шерстяныя юбки, предназначавшіяся для новыхъ послѣдователей общества кувыркателей, которое предполагали основать на Мысѣ Доброй Надежды. Случалось даже, что, распространяясь объ этихъ дѣлахъ, она заливалась самыми горькими слезами. Мистриссъ Ньюбрайтъ была отъ нея въ восторгѣ и поспѣшила возвѣстить о ней миледи Саутдаунъ, съ которой вела постоянную корреспонденцію; но, къ несчастію отвѣтъ вдовствующей графини былъ такого рода, что разрушилъ въ конецъ взаимную привязанность двухъ почтенныхъ дамъ. Она выставила относительно Ребекки такія подробности, намеки, факты, небылицы, что мистриссъ Ньюбрайтъ немедленно перестала принимать мистриссъ Кроли. |
