Лаки решала проблемы несколько иначе, но не менее эффективно.

Главное, и она, и Димитрий были людьми надежными, мужественными и упорными в достижении цели, оба твердо знали, чего хотят, и умели с честью выйти из самого сложного положения.

Бобби всегда хотел стать таким, как отец и мать. Понимая, что появился на свет в богатой семье, он, тем не менее, старался как можно меньше пользоваться привилегиями и преимуществами, которые давало ему состояние родителей. Другим его козырем была внешность, исключительная даже по голливудским меркам, но и эту карту Бобби не разыгрывал никогда, стремясь добиться цели иными достоинствами и умом. Он взялся за дела сам и преуспел. Во всяком случае, нью-йоркское «Настроение» было целиком его детищем.

Предметом тайной гордости Бобби было то, что с женщинами, которые ходили за ним буквально табунами, он всегда обращался деликатно, по-рыцарски. Даже охладев к очередной любовнице, Бобби старался расстаться с ней по-хорошему, ничем не обидев и не унизив. Именно так, считал он, должен поступать настоящий мужчина.

Но сейчас Бобби было не до джентльменства. Зейна выставила его своей игрушкой, марионеткой, которая и нужна-то лишь для того, чтобы исполнять все ее прихоти, и он был в ярости.

Еще больше, чем на Зейну, он злился на себя. Ущерб был нанесен, и как поправить дело, Бобби не представлял. Не успело последнее слово слететь с ярко-алых губ Зейны, как Денвер сразу изменила свое отношение к нему. Она вела себя с ним так, как будто они были едва знакомы и проводить время в его обществе ее вынуждают лишь обстоятельства. Правда, она согласилась лететь в Вашингтон на его самолете, но Бобби понимал — Денвер поступила так только по необходимости, а вовсе не потому, что хотела и дальше поддерживать с ним какие-то, пусть даже чисто дружеские, отношения.

Что он мог сделать, что сказать? Может, надо было попробовать с ней объясниться?.. «Я ни в чем не виноват, Денвер, Зейна сама пришла. Я ее даже не приглашал, просто так совпало, что как раз в этот момент я принимал душ. Она первая на меня набросилась, и… короче так получилось, что она сделала мне минет». Представив, как он произносит все это, Бобби едва не сплюнул. Ничего себе объяснение!

Проклятье!.. В кои-то веки ему по-настоящему понравилась девушка, но Зейна сделала так, что он мог уже сейчас поставить жирный крест на всех своих надеждах.

Лимузин остановился возле аэропорта, и служащие ВИП-зала сразу провели обоих на посадку.

Оказавшись на борту, Денвер сразу поняла, где обычно сидит Бобби, и намеренно опустилась в кресло по другую сторону прохода. К ней подошла одна из стюардесс и спросила, не нужно ли ей что-нибудь.

— Нет, ничего не надо, — покачала головой Денвер. — Но все равно спасибо.

— Знаешь, — сказал Бобби, наклонившись к ней через проход, — на борту есть спальня, так что если хочешь вздремнуть… — Он не договорил. Упоминание о «спальне» прозвучало двусмысленно, и Бобби почувствовал себя крайне неловко. Можно было подумать, что он к ней «подъезжает», а ведь ничего такого Бобби не имел в виду.

Абсолютно.

Это, правда, не означало, что он не хотел быть с Денвер. Наоборот! Но Зейна сделала все, чтобы этого никогда не случилось.

* * *

Вот странность: когда в твоей жизни происходит что-то по-настоящему серьезное, все остальное забывается, кажется несущественным и неважным. Всего два часа назад я была просто очарована Бобби, но сейчас он стал мне безразличен.

Неужели это я потратила почти всю свою месячную зарплату на туфли и платье посексуальнее, на новую прическу и макияж? Неужели это я добровольно обрекла себя на страдания, которые причиняли мне непривычно высокие каблуки и накладные ресницы?

Нет, это просто не могла быть я.