— Что в мешке? — внезапно интересуется здоровый парень, убирая кинжал.

— Подруга, — прямо говорю. Это слово действует как ледяной душ и заряд солевой дроби в задницу. Встаю. — Нам нужно к целителю.

— Провожу, — соглашается парняга. И добавляет, — Илисса, как посмотрит, так сама клятву у подруги твоей возьмет.

Такую? Понятно. Иду за парнем сквозь городские ворота. Пустошь? Идём долго, но быстро. Даже в своем состоянии удивляюсь, насколько выросла в глазах та раскоряка за стенами. Это…похоже на башню. Строящуюся колоссальную башню.

Заходим в просторное помещение большого дома. Всё из камня, даже пол — полированный камень. "Илисса!" — зовёт парень. Из полумрака соседней комнаты выхо…выскальзывает странная фигура. Удивленно щурюсь. Женщина-змея. Длинный и массивный змеиный хвост, из которого гармонично вырастает женский торс с головой и руками. Чешуя нежно обнимает торс от пупка и ниже, поднимаясь волнами по бокам, почти до ребер. Женщина молниеносно оказывается рядом, задирает мне голову и всматривается в зрачок. После чего отправляет стражника восвояси. Смотрит на меня.

— Убежище…и анонимность…предоставляете? — хриплю я.

— Убежище предоставляет сам город на всей его территории, — змея соединяет руки в замок, приподнимая свою грудь и чуть откидывается на хвосте, оценивающе на меня взирая. И продолжает, — А анонимность, мой лысый друг, тебе предоставит моя врачебная этика. И клятва целителя.

— Хорошо, — киваю я и начинаю снимать рюкзак.

— Ну и чем ты болен, кроме полной отмороженности и переизбытка дури? — любопытствует создание. Она красива, хоть и мало напоминает человека. Пестрые пряди волос разных цветов — белые, зеленые, коричневые. Яркая лазурная радужка глаз, настолько большая, что белков не видно. И явно чересчур гибкий для человека позвоночник.

Я достаю из рюкзака Ай и бережно кладу на стол. Дышит. Только красная. Почему? У меня всегда была настолько красная волшебница? Вроде бы нет… Женщина мягко скользит рядом, дотрагиваясь до Митсуруги в разных местах и удивленно шипя. Сам удивляюсь, слыша от мифического создания русские ругательства.

— Это…, - ламия щелкает пальцами, пытаясь найти нужные слова, — …это самый пропаренный человек, которого я когда либо видела за полвека! А еще она в коме. Это твои монашеские умение?

— Да, — согласно хриплю я, аккуратно нажимая на нужные точки и выводя Ай из лечебной комы. Что то внутри хрустит и всхлипывает. Готово. Сползаю на пол. Шепчу оттуда, — она отравлена гоблинами. Стрелы. Вылечите пожалуйста.

— Ну, больной, мне всё ясно, — Илисса творит обеми руками какие то заклинания в сторону розововолосой волшебницы. И потом поворачивается ко мне, сворачиваясь кольцами так, чтобы я мог видеть ее лицо.

— Итак, — она задумчиво бьет себя пальцами по губам. Смотрит на меня и говорит — С девушкой всё в порядке. Было бы. Да, ее несколько раз ранили стрелами, яд попал в организм, но тот, перенасыщенный эфиром, буквально сжёг все токсины. А потом волшебница испытала приступ слабости из за перегруженного эфиром организма…мм…и кто то весьма вовремя снял ей жар и лихорадку. Если бы ей дали полежать часик или даже пару часиков потрясли бы в сумке, то она бы пришла в себя веселая и бодрая…

— Но, — Илисса уперла руки в боки, — вместо этого безумный монах погружает девочку в кому, а потом парит ее в кожаном мешке…сколько?? Десять-двенадцать часов??

Мда. Хотел как лучше, а получилось через жопу.

— И что сейчас? — обреченно спрашиваю я.