Элин сказала тихо:

– Я готова.

Я повернулся к ней.

– У нас ожидаются визитеры, – произнес я низким голосом. – Через пятнадцать минут – может быть, меньше. Я хочу, чтобы ты спряталась. – Я вытянул руку. – Вон там будет лучше всего. Найди ближайшее укрытие среди деревьев и ляг на землю – и не вставай до тех пор, пока не услышишь, что я тебя зову.

– Но...

– Не спорь – просто делай, что я сказал, – произнес я резко.

Я никогда раньше не говорил с ней таким тоном, и она удивленно замигала, глядя на меня, но затем быстро повернулась и побежала к деревьям.

Я нырнул под "лендровер" и начал шарить рукой по раме в поисках пистолета Линдхольма, который я примотал туда в Рейкьявике; но пистолет исчез, и все, что там осталось, это грязные обрывки изоленты в том месте, где он когда‑то находился. Дороги в Исландии настолько плохие, что на них способно разболтаться любое крепление, и мне еще повезло, что я не потерял более важную вещь – металлическую коробку.

Значит, все, что я имел, это нож – сген дабх. Я поднялся на ноги, достал нож из‑под спального мешка, где он лежал с вечера, и сунул его за пояс своих брюк. Затем я укрылся среди деревьев возле края поляны и приготовился ждать.

Прошло много времени, почти полчаса, до того как что‑то наконец произошло. Он появился, как призрак, черный силуэт, медленно продвигающийся по автомобильной колее и не производящий ни единого звука. Было слишком темно, чтобы я мог разглядеть его лицо, но все же мне удалось увидеть, что он несет в руках. Очертания предмета и то, как он его держал, не оставили у меня никаких сомнений – то, как человек несет винтовку, отличается от того, как он держит палку. Это была не палка.

Когда он приблизился к краю поляны, я застыл в полной неподвижности. Он передвигался практически бесшумно, и если бы я не знал о его присутствии, то глаз легко мог миновать черный силуэт, замерший возле деревьев, не разобрав, что это такое – человек с оружием в руках. Меня беспокоило его оружие – это была винтовка, а может быть, и дробовик, что являлось признаком профессионализма. Пистолеты слишком неаккуратны в серьезном деле убийства – спросите любого солдата – и способны дать осечку в самый неподходящий момент. Профессионалы предпочитают что‑нибудь более смертоносное.

Если я собирался наброситься на него, то мне следовало сделать это со спины, и значит, он должен пройти мимо меня, но таким образом я открою себя его напарнику – если таковой имеется. Поэтому я решил сначала выяснить, есть ли у него напарник или он пришел сюда один. Я мельком подумал о том, знает ли этот человек, что произойдет, когда выстрелит из своего оружия в Асбьюрги; если нет, тогда его ждет большой сюрприз после того, как он нажмет на курок.

Произошло какое‑то быстрое перемещение, после чего он внезапно исчез, и я беззвучно выругался. Затем хрустнула веточка, и я понял, что он находится среди деревьев с другой стороны поляны.

Да, это был профессионал – он действовал очень осторожно. Никогда не приближайся с той стороны, откуда тебя могут ожидать, даже если ты уверен, что тебя никто не ожидает. Соблюдай осторожность. Скрываясь среди деревьев, он огибал поляну, чтобы зайти с противоположной стороны.

Я тоже начал огибать поляну, но в другом направлении. Это был весьма рискованный маневр, поскольку, двигаясь навстречу друг другу, мы рано или поздно должны неминуемо столкнуться лицом к лицу. Я вытащил сген дабх из‑за пояса и сжал его в руке – слабая защита против винтовки, но это все, чем я располагал. Каждый шаг я делал с максимальной осторожностью, предварительно убедившись в том, что под ногой не хрустнет ветка, и это было медленное и очень утомительное занятие.