Лариса Ильина. Беги, Люба, беги!
Я сцепила пальцы и поежилась. В горле прочно обосновался горький пульсирующий комок. Стащив с плиты остывший чайник, я налила в чашку воды и, с трудом сделав глоток, всхлипнула: — Не могу больше... У меня нет сил... Когда только это все кончится?! В коридоре послышались шаги. В проеме кухонной двери образовался красавец-мужчина. Дипломированный адвокат и по совместительству мой супруг. Одарив меня сверкающей презрительной улыбкой, он поправил воротничок белоснежной рубашки и усмехнулся: — Хоть сию же секунду... Что, поискать свидетельство о браке? Глядя в умопомрачительные сливовые глаза, я судорожно сглотнула, с превеликим трудом удерживаясь от слез. Их супруг не выносил. Однако веки предательски набухали, пришлось опустить голову и начать разглядывать дрожащие пальцы. — Ой! — гнусаво протянул Олег, застегивая манжеты. — Что тут у нас? Снова трясемся, поджав облезлый хвост? И перестань качаться, как припадочная! — заорал он, и стеклянный плафон под потолком отозвался глухим дребезжанием. — Хватит сырость разводить! Только и можешь, что рыдать! Смотреть противно... Не баба, а черт знает что! Сдерживаться далее не хватило сил, я взвыла и заплакала, давясь слезами. Олег с отвращением смотрел несколько секунд, злобно шарахнул кулаком о стену и выскочил в прихожую. — Чтоб ты сдохла... — услышала я, потом громко хлопнула входная дверь, и все стихло. Стиснув руками голову, я привалилась к холодной стене и сползла на пол. Мне и правда захотелось умереть. Самое обидное, что я снова не успела понять, из-за чего же мы сегодня поссорились. Хотя наш брак длился всего два года, эта милая забава прочно вошла в привычку, которую мало кто решился бы назвать хорошей. Однако муж всем способам выяснения отношений предпо-читал именно этот, и поделать с этим я ничего не могла. Первый скандал, расставивший все точки над «i», произошел месяцев через семь после свадьбы, когда я, вернувшись с работы в неурочное время, застала любимого супруга в обществе весьма привлекательной блондинки. Муж пришел в сильнейшее негодование, блондинка молча удалилась, красиво виляя крутыми бедрами, а я, наивно предположив, что имею полное право узнать, что происходит в моей собственной квартире, заработала в глаз, после чего целую неделю ходила на работу в темных очках. Вы когда-нибудь видели кардиолога в черных очках? Если видели, значит, были у меня на приеме... Через неделю последовало бурное примирение, клятвы в вечной любви и голубиное счастье. Но где-то глубоко, на самом донышке хрупкой семейной вазы, уже появилась чуть заметная трещинка... Держась за стенку, я осторожно поднялась. Голова кружилась, и мысли путались. Добравшись до окна, рывком распахнула обе створки. В лицо пахнул свежий весенний ветер. Закрыв глаза, я глубоко вздохнула. Вдох... выдох... вдох... Сердце, послушно подлаживаясь под ритм дыхания, постепенно начинало биться ровнее. «Господи, зачем я это делаю? — пришло вдруг в голову. — Глупая привычка: «вдох-выдох, вдох-выдох!» Кому это нужно?» . Я перегнулась через подоконник и открыла глаза. Третий этаж. Смешно... Мне ли не знать: счастливцы, которым не довелось свалиться с такой высоты вниз головой, потом месяцами лежат в гипсе, терпеливо сращивая покрошенные в винегрет кости. А заботливые родственники тычут им в рот ложки с манной кашей... Но кто будет кормить меня? Олег? Ха-ха... Представляю... «Ну-ка, отойди от окна! Ты же врач! Не смеши людей...» — скомандовала я сама себе. Развернулась и, стиснув кулаки, оглядела кухню. На столе стояла чашка с водой. — Конечно! — я даже рассмеялась. И бросилась к висящей на стене аптечке. — Я же врач! Рванула хлипкие пластмассовые дверцы — на руки посещался целый ворох разноцветных упаковок. |
