"Да он же меня сожрет, этот мох!" — понял я, когда оголенную кожу рук начало жечь, как кислотой.

Я оглянулся, привстав. Мох недовольно чавкнул.

Ринхорт сидел неподалеку, шагах в пяти, прислонившись спиной к стволу и запрокинув голову к небу.

В просвете над верхушками снова мелькнула крылатая тень, и, резко вскинув руку, рыцарь метнул меч. Раздался крик боли, треск веток от падающего тела. Ринхорт перехватил вернувшийся к нему меч, с которого веером падали красные капли, побежал к месту падения врага.

— Поднимайся, Райтэ, пока тебя не съели!

То ложись, то вставай, — проворчал я, выдирая из мха покрасневшие и нестерпимо зудевшие конечности. Кожа порыжела и покрылась язвами.

"Как в Линнерилле!" — мелькнуло воспоминание, заставившее содрогнуться: перед глазами вспыхнули световые змеи, из клубка которых я когда-то отчаянно вырывался, оставляя клочки кожи. М-да. Может, потеря памяти о том мире — несказанное благо?

— Разведчик. Других пока не видно, — сказал Ринхорт, когда я подошел к распростертому на земле окровавленному телу с человеческими очертаниями, рваными пестрыми крыльями и орлиной головой с мощным клювом. Крылья торчали под неестественным углом, и по ним уже карабкался хищный мох.

Опустившись на колени и положив ладонь на когтистую руку умирающего, я прошептал слово освобождения. Но ничего не почувствовал, никакого огненного эха, ни содрогания. Заклинание не действовало, как не работало оно, когда я пытался освободить друзей Ринхорта по несчастью — Луффа и Сингил.

Я покачал головой и отошел. Существо застонало, открыло затянутые пленкой круглые глаза. Рыцарь, поняв, что у меня ничего не получилось, вздохнул и приставил меч к горлу поверженного.

— Ты один, дарэйли Орлин, или нам еще гостей ждать?

— Один. Рад тебя видеть, Ринхорт, — с трудом ответил клокочущий голос.

— Я тоже несказанно рад, особенно, обстоятельствам нашей встречи, — мрачно ответил рыцарь. — Где твой жрец?

— Еще далеко… в обход Плеши идет.

Взгляд янтарных птичьих глаз потускнел, а через миг изломанное тело скрутила судорога, и оно изменилось: просели и растаяли ржавым облаком крылья, исчез клюв, укоротились изогнутые когти на руках, удлиннились ноги. Это уже было обычное тело сероволосого молодого мужчины, облаченное в пестрые латы, а правильные, чуть резковатые черты красивого лица несколько портил крупный нос с горбинкой. Его преображение остановило кровотечение, но рана в боку была глубокой.

— Давай его перетащим, — предложил я.

— Как скажешь, будущий княжич.

К моему удивлению, наши кони уже вернулись на аппетитную полянку и спокойно щипали бледную, зато не ядовитую травку. Ринхорт крепко привязал пленного к столбу остатками поводьев.

— Почему ты решил пощадить врага, Райтэ? — спросил он. — Гончары его тут быстро найдут, а молчать о нас он не будет. Мох от него и пера бы не оставил.

— Слишком жирно — кормить ту рыжую мохнатую мерзость человечиной.

— Ну, не совсем человечиной. Дарэйли.

— А это вообще королевская роскошь! — отрезал я, сам не понимая причин своего нелогичного решения, но мой наставник выглядел очень довольным. — А чему ты радуешься? Говорил, что следов нет, а нас вычислили на раз.

— Эта поляна — единственное опасное место на десятки верст.

— А говорил, единственное безопасное.

— Ошибался, — пожал плечами рыцарь.

Пленник снова очнулся: немигающие круглые глаза открылись, вперились в меня. И вдруг он улыбнулся.

— Не беспокойся, принц. Меня отправили сюда на всякий случай проверить стоянку.