– Прошу, господа Временный совет. Ознакомьтесь. С вашими подписями этот документ войдет в историю, как первый указ возрожденного вольного княжества Зееландского.

Текст указа пошел по рукам, и через несколько минут, глубоко вздохнув, первый из бургомистров поставил под ним свою подпись и подошел к столу, чтобы подписать остальные экземпляры. Ровно двадцать четыре штуки. Следом потянулись и остальные бургомистры, так что вскоре передо мной оказалась стопка подписанных листов. А теперь завершающий штрих. Я взял верхний экземпляр и, одним быстрым росчерком вывел ниже подписей Временного совета надпись: «Дозволяю и утверждаю, князь Старицкий».

Вот так. Всего два слова, а каков эффект! И пусть попробуют издать хоть один документ без подобной подписи. Похоже, это дошло и до замороченных и уставших от бессонной ночи бургомистров. А что, кто-то обещал, что все будет просто и радужно? Ну, вот и… смиритесь, господа.

– А теперь прошу к столу. Долго праздновать, к сожалению, мы пока не можем, слишком много дел впереди, но хороший обед я вам обещаю. – Солдаты Мстиславского, почетным караулом замершие у дверей в зал, распахнули створки, и бургомистры потянулись к столу.

– Ваше сиятельство. – Едва подали десерт, сидящий напротив, бургомистр Роскилле отложил в сторону приборы и, промокнув губы салфеткой, обратился ко мне: – Я бы хотел уточнить кое-что, касающееся округов.

– Внимательно вас слушаю, господин Бренн, – откликнулся я.

– Понимаете, здесь есть одна тонкость… До вашего появления внегородские земли острова находились в прямом подчинении королевского представителя, а теперь, когда он бежал…

Действительно, Роскилле являлся единственным портом, где была запрещена стоянка каперов, а потому его и не блокировали с моря. В результате королевский представитель, едва узнав о происходящем… трудно не узнать, когда в двери твоего дома ломятся вооруженные до зубов люди, требующие открыть двери от имени князя Старицкого, и отвечающие на огонь, открытый охраной, ливнем свинца. Короче, королевский представитель бежал из своей резиденции подземным ходом, ведущим в порт, в лучших традициях рыцарских романов. А там погрузился на почтовый пакетбот и слинял к родным берегам.

– Понимаю, вам и вашим коллегам было бы тяжело решать проблемы таких больших образований, тем более что у внегородских земель своя специфика и особенности, городским властям неведомые, – серьезно кивнул я и, не дав бургомистру, явно желавшему что-то возразить, возможность договорить, продолжил: – Думаю, будет уместно объединить округа в более крупные объединения, например уезды. И каждый уездный голова войдет в состав Законодательного совета. Один вопрос, кто будет избирать такого голову? Жители или члены Основы ландтага от округов, входящих в уезд? – Тут я повысил голос, так чтобы меня было слышно в любом конце стола. – Господа Временный совет, я хотел бы услышать ваше мнение по этому вопросу.

Ближайшие соседи, слышавшие наш диалог с бургомистром Роскилле, передали его содержание дальше, и господин Бренн явно поежился от скрестившихся на нем недовольных взглядов. Ну да, влез не вовремя, такой кусок изо рта вырвал, у-у-у, негодяй, однако… Теперь ведь даже вопроса о том, чтобы не допустить этих самых уездных голов, нет. А делиться властью, пусть нежданной, ох как не хочется. Ха. Можно подумать, что задай Бренн этот вопрос не сейчас, а позже, что-то изменилось бы… Не-ет, господа хорошие. За этот год я перевезу на остров столько народу из Руси, что после выборов в ландтаг решающее слово окажется за моими соотечественниками.