Но тут же среди них произошло движение: встала и подошла к Истомину высокая девушка с коротко подстриженными волосами, большими черными глазами, чей пристальный взгляд даже и раньше, когда она была совсем еще пигалицей, простреливал, как в свое время определил это действие Истомин; этакая юная ведьмочка. Одета она была, впрочем, не в мантию, а точно так, как давно уже одевалось все молодое поколение на корабле: в широчайшие пифагоры и просторную майку. Гренада. Вторая барышня Карская. Родная сестра Ее Величества Королевы. Принцесса, что ли, по их игре? Сколько ей сейчас: кажется, пятнадцать. Уже совершенно взрослая девица...

Истомину сразу же стало совсем неудобно за свой спальный вид. А кроме того, ребятишки эти мало ли что могли ведь подумать: ворвался без стука, в халате...

Он невольно запахнул полы поплотнее. Хорошо хоть, что шлафрок был длинным, так что голые икры не сверкали.

Истомин ожидал получить выговор за вторжение Оказалось же не так. Гренада, не говоря ни слова, присела на корточки рядом с ним, положила ладони на встрепанную голову писателя. И он сразу же почувствовал, что сонливость улетучивается, как утренняя роса.

– Что‑то случилось, друг сосед? – спросила она. Не то чтобы с большой тревогой, но и не совсем равнодушно. Видимо, понимала уже, что никто не вечен в их маленьком мире.

Писатель хотел было весело ответить: зашел, мол, посмотреть, как вы тут себя ведете, не начали ли уже разбирать корабль по кирпичику, по досочке. Но получилось почему‑то неожиданно хрипло, как с перепоя, и так же невразумительно‑

– Вибрация – думал, это у вас.

Теперь спросила уже Королева, явно недоумевая:

– Вибрация?

– Вы что – не почувствовали? Но вы же не спали.

– А‑а, – протянула Орлана, – вы о сотрясении? Оно вас волнует? Нас тоже. И не только оно. А причину его мы знаем.

Это было неожиданно.

– И в чем же она заключается?

– Эт