Что ж, тогда и он не отдаст ей себя целиком.

Джаррет так и не мог отвести глаз от ее волос, слегка прикрывающих шею и грудь, от волшебных линий тела, уже хорошо знакомого ему. Впрочем, нет! Еще многое предстоит узнать.

Одевшись, он вышел на палубу и понял, что Роберт не зря разбудил его: солнце стояло уже высоко. Когда он направился к штурвалу, возле которого стоял Роберт, Лео Хьюм предложил ему кружку кофе.

– Привет, кэп. Мы вышли из залива, но так и не знаем, куда направить нашу красотку.

– Сейчас за нами берег Пенсаколы, – пояснил Роберт. – Ветер слабый. Может, бросим якорь?

Джаррет покачал головой. Он не опасался преследования в море, но торопился домой, поскольку приехал в Новый Орлеан на Рождество, а сегодня был первый день нового года. Джаррет встретил его, обвенчавшись с неизвестной женщиной. Однако независимо ни от чего нужно вернуться поскорее на плантацию: положение там может сложиться довольно напряженное, особенно к югу и к северу от реки Хиллсборо. Джаррет вообще не любил уезжать надолго, а сейчас обстоятельства могут быстро измениться.

Уже до отъезда ему не нравились действия властей, не обращавших внимания на то, что происходит у них перед самым носом.

На территории не прекращались волнения. Причины многих нынешних трудностей следовало искать в отдаленном прошлом, но многие не желали помнить о нем.

Когда в 1812 году еще не вполне оперившейся молодой Америке пришлось снова вступить в противоборство с англичанами, обе стороны прибегли к помощи индейцев, привлекая их в качестве союзников. В последующие два года индейцы, оказавшиеся по разные стороны баррикад, начали воевать друг с другом. Многие из уцелевших двинулись на юг; их стали называть семинолами, то есть беженцами. Сторонники англичан уходили потому, что их земли были опустошены; у сторонников американцев, несмотря на военный союз с ними, земли отбирали белые поселенцы. Напряженность вызывало и то, что Флорида в те годы все еще принадлежала Испании. Америка обвинила тогда испанцев в том, что они не держат под контролем индейцев, совершающих грабительские налеты, а также не препятствуют деятельности британских шпионов. Генерал Эндрю Джэксон, захватив Пенсаколу и одержав победу над французами под Новым Орлеаном, пришел со своей армией на юг Флориды, где развязал Первую войну с семинолами. Тогда индейцы, еще недавно воевавшие в противоборствующих войсках, объединились против общего врага. Вскоре на севере полуострова семинолы потерпели поражение, и опять многие устремились на юг. В 1819 году Испания уступила Америке Флориду в обмен на концессии, и генерал Джэксон стал военным губернатором территории. С индейцами было заключено наконец мирное соглашение, по которому им дали право владения определенными участками земли на девять лет.

Индейцы и белые поселились в ту пору на территориях, в основном заболоченных; местами там встречались и непроходимые чащи, но хорошей земли с прекрасными пастбищами для скота вполне хватало. Сахарный тростник и хлопок произрастали здесь отлично. Сюда-то и ринулись новые колонисты, надеясь, что с небольшими деньгами, но с крепкими спиной и руками быстро обретут богатство. Конечно, белым стало казаться, что их обошли, и они обратили взоры на индейские земли. Индейцы же не желали их отдавать и возненавидели своих приграничных соседей. Начались взаимное недовольство и стычки. Индейцы обвиняли белых в захвате принадлежащих им земельных участков, а те считали, что индейцы крадут у них скот или пускают его пастись на их плантациях.

Однако между белыми и семинолами сохранялись и добрые отношения. Они обменивались товарами: индейцы продавали меха и кожи, белые щедро снабжали спиртными напитками, безделушками, тканями.

Но с недавних пор – Джаррет Маккензи хорошо помнил это – индейцы почти перестали покупать спиртное, предпочитая ему ружья, пули и порох.