|
Позаботься о ней. Если она потеряет сознание от боли или страха, у нее на поясе есть аптечка. Вколешь ей препарат номер 4. – Понял. – Теперь о контейнере… – Ты обещал отдать его мне, – напомнил я. – А ты обещал не перебивать. – Извини. – Так вот, контейнер отдашь магистру. – Кому? – Человеку, который назовет пароль. – Что за пароль? Надо признаться, я не собирался отдавать контейнер какому-то там магистру. Но и спорить с умирающим, пусть даже этот умирающий – сигом, я совершенно не имел охоты. Поэтому я делал вид, что полностью подавлен ситуацией и загипнотизирован терминаторской харизмой. – Пароль: «Меркурий светит белым на закате». Запомнил? «Чего тут запоминать-то?» – Запомнил. – Отдашь контейнер тому, кто произнесет эту фразу. И не пожалеешь. – А что в контейнере? Ты сам хоть знаешь? – Философский камень. – Это бриллиант, что ли? – Нет. – Артефакт? – Ни в коем случае. – А что? – Философский камень, повторяю. Для тех, кто не умеет с ним обращаться, он не имеет никакой ценности. Мне было что спросить у него, первого в моей жизни живого сигома. Но две минуты и все приложенные к ним секунды вышли. – Прощай, – сказал Иван и закрыл глаза. – Эй, ты что… всё? – Я потрепал его за плечо. Иван не ответил. Он лежал передо мной недвижимый и величественный, немного похожий на куклу. Словно кто-то там наверху вдруг нажал кнопку «выкл». Следующие пятнадцать минут были заполнены спасительной суетой, одышливым бегом и сумбуром в мыслях. Хотя Ивану удалось расправиться с группой отсечения, отходить на запад, к моему схрону, мы не решились. Это значило бы самим себя загнать в ловушку. Вместо этого мы выскользнули с тропы на примеченный мною загодя боковой коридор между аномалиями, обозначенный двумя птичьими каруселями. Мы уходили в направлении холма, покрытого рыжей выгоревшей травой, за которым, мы знали, должен открыться вид на реку Бечевку. Наши преследователи напоролись на выставленные Тополем «монки». Страшная смерть нескольких временно остудила пыл остальных, и мы вроде как оторвались. Кстати, кто же они, эти преследователи? Об этом мы спорили с Тополем прямо на бегу. (Впрочем, бежать удавалось ровно в той мере, в какой это нам позволяла Ильза, а бегунья из нее была никудышная.) – Думаю, «Свобода», – утверждал Костя. – Но зачем?! Что мы им сделали? – Как это что? Ты же сам начистил репу Зеленому! В Баре! – Ну так и что? Из-за такой малости целый взвод за нами посылать? – А кто их знает, этих психов! – Не верю. |
