|
И лишь когда этот адский фонтан заглох, у меня на душе полегчало. – Ну вот, Штекер, теперь можешь лежать спокойно, – сказал я в пространство. Любопытство меня когда-нибудь погубит. На попытки установить причину смерти бедняги Штекера я потратил добрых десять минут. Огнестрельных или колотых ранений на сталкере не было. Следов зубов и когтей – не считая свежих кабаньих – тоже. Совсем не похоже было, чтобы его хотя бы зацепила какая-нибудь птичья карусель (которые любят сползаться к Стеклянному Дубу), да и гравиконцентрат тут был явно ни при чем… Поражение внутренних органов жгучим пухом, большой дозой радона или радиоактивной пыли? Химическое отравление? Чтобы доискаться до истины, я даже не побрезговал раздеть Штекера до пояса (тут мне очень пригодился мой верный противогаз «Циклон-10», без него возиться с двухдневным трупом – то еще удовольствие). И не зря: по спине Штекера вдоль позвоночника шли синие пятна. Что мне это дало? Откровенно говоря, ни-че-го. Что за аномалия оставляет синие пятна, я не знал. Меж тем, когда я раздевал труп, из нагрудного кармана выпал ПДА бедолаги. Вот это был натурально сюрприз. Потому что я, как уже говорилось, был уверен, что о «ведьминой косе», добытой Штекером, Хуарес узнал, расшифровав записи ПДА погибшего. А ПДА этот ему принес некто, обнаруживший труп, тот самый некто, который поленился посмотреть в контейнер для хабара, проявив тем самым чудеса нелогичности… Ну а так, с оставшимся на теле Штекера ПДА, эта нелогичность снималась, конечно. Зато появлялась другая. Откуда Хуарес знал? Кругом одни загадки, понимаешь… Но думать мне о них пока было недосуг, потому что меня кровно интересовал хабар покойного. Хабар лежал в контейнере, а крышка контейнера так плотно притерлась, что ни в какую не хотела открываться. Наконец я ее нагрел и открыл. О да, «ведьмина коса», вожделенная цель моего путешествия, была на месте. Причем Штекер запеленал ее по всем правилам сталкерского искусства – в два слоя изоляции – и поместил в фарфоровый стакан. Чтобы она не начала разряжаться раньше времени. Я видел в своей жизни немало артефактов данного класса, и удивить меня было трудно. Но эта «ведьмина коса» была в своем роде выдающейся. Витков на сто восемьдесят, не меньше. И каждая ее проволочка источала свое собственное золотистое сияньице! Я переложил «косу» к себе и с интересом поглядел в контейнер Штекера. Что ж, последний день несчастного был, похоже, урожайным. Помимо «косы» бедолага добыл два «каменных цветка», «золотую рыбку» и даже «бенгальский огонь». Все это я тоже беззастенчиво присвоил. Пора было уносить от Стеклянного Дуба ноги – что-то уж больно долго я топтался на этой аморфной белой лепешке. Ступая в свои собственные следы, я думал вот о чем: а вдруг ПДА Штекера сам стучал на своего хозяина? Вдруг кто-то подсадил ему такого «червя»? И ПДА в фоновом режиме потихоньку сообщал внешнему абоненту о перемещениях Штекера и о его хабаре? А что, если этот кто-то – мой приятель Хуарес? И главное: а что, если в моем собственном ПДА сидит такой же точно «червь»? Поразмыслив, кого бы привлечь в качестве независимого эксперта, я остановился на Лодочнике. |
