Я открою, — пробурчал Бен, но она отрицательно покачала головой.

Нет, это моя комната. — Девушка обошла его, на ходу застегивая джинсы и заправляя в них футболку. Пока Анабель поворачивала ключ в замочной скважине, Петер, надавив плечом на дверь, почти что ворвался в комнату. За его спиной в коридоре собралась небольшая толпа. Девушка увидела изумленные и напуганные лица других обитателей гостиницы, выскочивших из своих номеров и желавших узнать, чем же закончится эта история.

Соседи внимательно и без всякого стеснения разглядывали смущенную девушку. Густо покраснев, Анабель поспешно захлопнула дверь. Мужчины стояли посреди комнаты друг против друга. Вид Петера говорил сам за себя: плечи расправлены, руки сжаты в кулаки, а ноги расставлены так, словно он вот-вот зверем бросится на противника.

Что здесь произошло? Что ты с ней сделал, сукин сын?

Да кто ты такой, чтобы со мной так разговаривать, — парировал Бен, ощетинившись. — Анабель выходит замуж за меня, а не за тебя, и поэтому, что бы между нами ни происходило, не твоего ума дело, и держись от нее подальше.

И не подумаю! Я самый близкий Ан человек и не дам ее в обиду. Не собираюсь молча взирать на то, как ты ее унижаешь. Так что выматывайся подобру-поздорову и оставь ее в покое.

— Я унижаю ее? Хорошо же ты обо мне думаешь! Дорогая, скажи своему «спасителю», что я не сделал тебе ничего плохого! — Серые глаза гневно смотрели на нее, в них разгорались опасные огоньки. Бен взглядом требовал подтвердить его слова.

Девушка не могла издать ни звука — она была слишком потрясена происходящей сценой. Черты лица Бена напряглись и заострились, как будто она дала ему пощечину, на скулах зажегся гневный румянец.

— Анабель, скажи ему правду!

— Да, скажи мне правду, Анабель! — сказал Петер с яростной настойчивостью. — И можешь больше его не бояться. Он сделал тебе что-то плохое, обидел тебя?

Девушка покачала головой.

— Нет! Конечно нет…

Хотя она и не была уверена, что сказала правду. Но ведь Бен не ударил ее и не причинил физической боли, как подозревал Петер. Боль, которую Бен причинил, была другого свойства и касалась больше души, нежели тела. И в любом случае она вовсе не хотела драки. Мужчины явно относились к разным весовым категориям: Бен — выше, крупнее и мускулистее, он легко, не напрягаясь, мог послать Петера в нокаут, от которого тот оправился бы только через неделю.

— Теперь ты удовлетворен? — выкрикнул Бен.

Нет, черт побери, вовсе не удовлетворен. Я слышал какой-то грохот и слышал, как Анабель вскрикнула. Она кричала от боли — ты ударил ее и… — Петер остановился, так как в этот момент кто-то стал стучать в дверь еще более громко и настойчиво, чем он сам несколько минут назад. Мужчины застыли от удивления и одновременно обернулись к двери.

А теперь что? — прорычал Бен. — Кого еще ты ждешь?

Это, должно быть, официант пришел забрать посуду, — прошептала Ан дрожащим голосом. — Кому же еще быть?

Бен в два шага пересек комнату и распахнул дверь, посмотрев на стоящего за ней человека таким взглядом, что, окажись тот робкого десятка, предпочел бы поскорее скрыться из поля зрения.

— Что вам угодно?

Стоящий на пороге человек ответил гневным, полным чувства собственной значительности голосом:

— Я управляющий отелем, сэр, и ко мне обратились несколько постояльцев с жалобой по поводу того, что происходит в этой комнате!

Сердце Ан ушло в пятки.

— Тогда вам лучше войти, — сухо пригласил Бен, отступив в сторону, чтобы пропустить незваного гостя в комнату.

«Гость», он же хозяин, невысокий кругленький мужчина средних лет в хорошо скроенном темном костюме и серебристом галстуке, с презрением посмотрел на Анабель, потом переместил холодный взгляд на мужчин.