– У меня новости о Ху, мой господин! – со счастливой улыбкой выпалил Ма Жун и, усевшись поудобнее, рассказал судье о своих ночных приключениях.

– Потрясающая история! – воскликнул судья Ди. – Очевидно, именно ее ожидал Ху, когда мы с тобой, Tao Гань, вчера вечером внезапно заглянули на огонек. – И, проницательно взглянув на Ма Жуна, он спросил: – Ты уверен, что девушка сказала правду?

– Не думаете же вы, мой господин, что она прыгнула ночью в канал совершенно голой просто для того, чтобы поплавать ради здоровья! – возмутился Ма Жун.

– Вряд ли, – согласился судья и, немного подумав, добавил: – Эта девушка должна рассказать нам, что связывает Ху с ее отцом. Ты знаешь, где ее найти?

Ма Жун смутился:

– Где-то за даосским храмом, мой господин. Но я увижусь с Бирюзой завтра в полдень.

Судья Ди с улыбкой кивнул:

– Понятно. Что ж, потом приведи ее сюда, а заодно и отца. Во всяком случае, теперь мы вправе арестовать господина Ху. Попытка изнасилования – тяжкое преступление. Так что все получилось очень кстати. – Он подошел к письменному столу, выбрал чистую бирку и, обмакнув кисточку в красную тушь, быстро начертал несколько иероглифов, затем поставил киноварную печать Верховного суда. – Пока Ху будет сидеть под замком, мы сумеем собрать побольше сведений насчет убийства И, – пояснил он своим помощниками хлопнул в ладоши.

Тотчас явился посыльный.

– Срочно передайте приказ начальнику отряда стражи, – распорядился судья. – Пусть возьмет с собой четырех человек. Ху способен оказать сопротивление, но мне он нужен целым и невредимым, понятно?

Стражник поклонился и, бросившись прочь, чуть не сбил с ног старшего писца. Последний доложил судье:

– Господин Фан просит его принять, мой господин. Он из… особого отделения городской управы.

Tao Гань наклонился к начальнику и шепнул:

– Фан возглавляет ведомство по надзору за цветочными лодками и игорными домами, мой господин. Как я слышал, он неплохой человек.

– Пригласите его! – кивнул судья Ди.

Вошел невысокий, плотный мужчина в простом синем халате и круглой шапочке. Поверхностный наблюдатель мог бы принять его за лавочника, но стоило повнимательнее приглядеться к изрезанному глубокими морщинами лицу – и впечатление резко менялось. Левый глаз Фана подергивал нервный тик, а другой смотрел холодным, немигающим, как у рептилии, взглядом. Посетитель хотел было опуститься на колени, но судья нетерпеливо остановил его:

– Опустим церемонии! Что привело вас сюда?

– Мое ведомство получило приказ отыскать танцовщицу но имени Порфир, мой господин, – неторопливо начал объяснять Фан. – Цветочные лодки и игорные дома тут вряд ли дадут исчерпывающие сведения, поэтому я решил лично заняться этим делом и посвятил ему всю ночь. Я поговорил со старостой гильдии владельцев увеселительных заведений и некоторыми ее членами, и мои люди опросили осведомителей, каковые у нас имеются во всех подозрительных местах. Общая картина выглядит так: во-первых, девушка, вне всяких сомнений, ученица. Последним дозволено работать за пределами квартала только под надзором опытной наставницы, которая помогает ей переодеться, подать вино гостям, петь или играть на музыкальном инструменте. Девушкам не разрешают танцевать перед публикой, пока они не сдадут экзамен, и, конечно, не допускаются никакие сладострастные танцы в обнаженном виде: это привилегия танцовщиц особого разряда, получивших дополнительное разрешение. Во-вторых, имя Порфир не фигурирует ни в одном списке – как официальном, так и секретном. В-третьих, ни один «сад наслаждений» или цветочная лодка за последние две недели не получали заказов от покойного господина И, хотя он был их самым постоянным клиентом.