— Не надо, — ответил он, и я застыла. Жезл — куда более опасное оружие.

Увидев, что Холли без присмотра, он довольно сверкнул глазами.

— Том! — предупредила я его, покачивая головой, — не будь дураком. Ты отдашь девочку Уокер — и Миа тебя уроет.

— Я думаю, она будет куда сильнее злиться на тебя, чем на меня, — возразил он, ловко вертя жезлом. — Во всяком случае, когда я с ней закончу. Отойди от ребенка и не мешай мне.

А у меня ничего не было. Ну, разве что заговорить его до смерти.

— Это ты плохо придумал, — сказала я, отодвигаясь чуть в сторону, когда он приблизился, отталкивая меня от Холли просто своим присутствием. — Подумай секунду. Ты же не уйдешь живым, а если и уйдешь, то проживешь очень недолго.

— А то ты можешь отличить хорошую придумку от плохой, — сказал он, жезлом показывая мне, чтобы отошла в сторону. — Уж если человек может тронуть этого ребенка, то я тем более могу.

И он взял ее на руки.

— Том, не надо! — крикнула я, а Холли вдруг заголосила — жутким, полным радости и восторга воркованием, и меня пробрало холодом до костей. Том застыл, глаза полезли на лоб, рот раскрылся в молчаливом крике. Он упал на колени, я хотела выбить дитя у него из рук — но лишь рухнула и съежилась, когда из него вырвалась волна ослепляющей силы. Я ее не видела — мои глаза были к ней слепы — но она была здесь. Я ощущала ее, кожу жгло, будто тысячекратная летняя жара обрушилась на меня в темноте подвала.

Мучительные крики Тома метались между сводами, повторяясь снова и снова. Его выгнуло судорогой, а Холли прижала ручку к его щеке, уносимая восторгом.

— Холли, нет!

Я вспомнила о пистолете, навела его на Холли и спустила курок — капсула ушла далеко в сторону, потому что меня толкнули под руку.

Я обернулась в изумлении — и увидела Ала. Пирс стоял за ним с испуганным видом, и это меня пробрало холодом до глубины души.

— Ты что делаешь? — возмутилась я.

Но демон в зеленом бархате с румяным лицом только улыбнулся.

— Celero inanio, — сказал он шепотом, и я ойкнула, уронив ставший вдруг горячим пистолет.

— Да что ты делаешь, черт тебя побери? — взвыла я, тряся рукой.

— Сохраняю тебе жизнь, дорогая моя ведьмочка. — Он выставил назад руку, ладонью к Пирсу, и малыш отступил. — Не лезь, иначе наш договор расторгнут, и ты мертв по-настоящему.

Договор?

Том застонал от боли. Плевать, что он черный колдун, — никто не должен погибать такой смертью. Понимая, что помощи от Ала или Пирса мне не получить, я бросилась к нему — и хлопнулась от подставленной Алом подножки. Упала, ловя ртом воздух, в глазах белым пламенем полыхнула боль: я проехала щекой по цементу, не успев отвернуть голову. Ошеломленная до полной неподвижности, я подняла глаза.

Это жизнь Тома, подумала я в бессилии, тряся головой, чтобы убрать волосы с глаз. Холли выпивает его, как пыталась она выпить меня. Подвал пульсировал силой души Тома — скрытый пульс, отмерявший уход его жизни. Я чувствовала, как уходит его аура и не остается ничего, подчиняющего душу его воле. И душа таяла.

Без предупреждения — только тихое шарканье — Ал вздернул меня на ноги, и я снова ойкнула. Он скалил крупные плоские зубы, и они блестели в свете фонаря Миа.

— Слишком поздно, — сказал он, с усмешкой созерцая макабрический пир хищника, почти сам пуская слюни при виде того, как гибнет черный колдун. Я задумалась, не за долгом ли пришел ли сюда Ал. — Слишком поздно и как раз вовремя.

Форд лишился чувств, брошенный на колени бушующими в подвале эмоциями.