И тут же на его лице появилось выражение светлой детской радости.

– Это же она! – воскликнул он, схватив Гудронова за плечо.

– Ты только не переживай, Питиримыч! – сочувственно произнес Гудронов, высвобождая руку. – Говорят, только первый месяц в завязке тяжело… ну максимум – два месяца! А потом привыкнем мы с тобой, и все будет хорошо…

– Да ты меня послушай, Сеня! – Ананасов махнул рукой, сбросив на пол пустой стакан. Стакан почему-то не разбился. – Я же тебе сказал, что мне голос той дамочки знакомым показался, так?

– Ну, – опасливо согласился Гудронов, на всякий случай отступив подальше и убрав со стола графин.

– Так вот, это – она! – И Ананасов ткнул пальцем в стену за плечом Гудронова.

На стене висели два плаката. На одном подозрительный тип со злобным лицом закоренелого врага и шпиона подслушивал разговор двух легкомысленных особ. Сверху было крупно написано: «Не болтай!»

На втором плакате мужчина, отдаленно похожий на Ананасова, тянул руку к полной до краев рюмке.

На этом плакате было написано всего одно слово: «Остановись!»

Поскольку ни один, ни другой плакаты явно не имели отношения к словам Ананасова, Сеня перевел взгляд левее и увидел листовку «Их разыскивает милиция».

На этой листовке были отпечатаны лица нескольких воров-рецидивистов, заслуженных домушников и прочих злостных правонарушителей.

Среди этих грубых, небритых физиономий, носящих явные признаки многочисленных пороков и преступлений, удивительным образом выделялось славное девичье личико, обрамленное светлыми льняными кудряшками.

– Это была она! – повторил Ананасов. – Это была Танька Ваучер!

– Ты уверен? – осторожно переспросил Гудронов. – Может, тебе это того… показалось? Под влиянием момента?

– Какого еще момента?

– Ну, что мы с тобой в завязке… змеюка эта… и вообще…

– Никакого вообще! – оборвал напарника Ананасов. – А насчет завязки… решено! Это навсегда! У меня от этого в мозгах прояснилось, поэтому я ее и узнал!

Он бросился к столу и вытащил из нижнего ящика толстую картонную папку.

– Мы с тобой, Гудронов, сколько лет ее искали?

– Ну… вроде три!

– А как только завязали с выпивкой – тут она и нарисовалась на нашем горизонте! Это, Гудронов, знак!

Он развязал шнурки и открыл папку, словно погрузившись в свое славное прошлое.

– Помнишь, Гудронов, ограбление артиста Никудаева? – проговорил Ананасов мечтательно.

– Еще бы! – вздохнул Гудронов. – Она вынесла, кроме денег и ценностей, антикварный письменный стол красного дерева, испанский кожаный диван, двухдверный холодильник…

– Марки «Самсунг», – добавил Ананасов, сверившись с содержимым папки.

Он вспомнил тот день, когда они с Гудроновым выехали по звонку бдительных соседей и на самом подъезде к месту преступления увидели тоненькую девушку с льняными кудрями, которая копалась в моторе микроавтобуса, заглохшего на выезде из двора. Галантный Ананасов помог ей завестись и только потом узнал, что ему довелось в этот день повстречаться с легендарной воровкой Танькой Ваучер. Тогда-то он и запомнил ее тонкий, можно даже сказать, визгливый голос.

– Вот что я тебе скажу, Сеня, – раздумчиво произнес Ананасов, перелистывая страницы дела. – У нее был сообщник! Точно тебе говорю, и к бабке не ходи!

– Да ты что? – Гудронов снова посмотрел на листовку.