-  Танюша, спроси меня, какое сегодня число.

    Она покрутила пальцем у виска, но послушалась. Противным таким голосом:

    -  Юрок, а с утра сення какое было, пятнадцатое? А?

    -  Да не, родная, двадцотоё ужо. - Так вот, издалека, я попытался убедить ее в своей нормальности, прося протестировать на предмет твердой памяти. - Тань, тебе может показаться, что я буйный, но ты не верь. Просто погоди часок, и всё должно разъясниться. Ладно?

    -  Буйных мы не держим, Юра, - ответила она, и это было хорошо.

    11

    -  Скажи им, что предчувствие. - Я заходил уже на третий круг, и происходящее начинало надоедать.

    -  Говорят, что их жизнь проходит среди лавин и не каким-то иностранцам их учить.

    Крыть было нечем, кроме мата, а матом делу не поможешь. Это дома крепкое словцо могло служить аргументом в споре. Мы вышли на улицу.

    Руководитель местной школы, владелец небольшого автопарка… в мэрию нас не пустили, сказав, что у господина мэра выходной. «Нарезать круги» я начал в кабинете начальника пожарно-спасательной команды, каждый раз выдвигая всё новый аргумент, не возымевший действия. Про предчувствие - это я, конечно, погорячился малек. Этим их, рационалистов и прагматиков, не прошибешь. К чести начальника спасателей, он принял мое заявление всерьез, долго куда-то звонил, но потом потерял ко мне всякий интерес. Мало ли по свету бродит сумасшедших?

    Автобус выезжал из городка, и мой разгоряченный мозг не придумал ничего лучше, чем пойти на обгон и подставить зад «Фольксвагена» под передний бампер громадины. До лавины оставалось семь минут…

    Переночевал в камере, а наутро меня встречали всем пансионом:

    -  Привет Виктору Талалихину!

    Да уж, прославился, мать твою. Меня пригласили в кабинет начальника полиции.

    -  Не знаю, откуда вы узнали, как смогли почувствовать, но весь город у вас в долгу. Мне доложили, что вы предупреждали о лавине за час, но никто не решился поверить.

    -  Ну, там, у себя дома, я люблю ходить по горам, и чувства… - Я покрутил в воздухе раскрытой ладонью. Таня переводила, сделав страшные глаза.

    -  Мы знаем… спасатели просчитали ситуацию на компьютере. Лавина шла всего шесть минут, но автобус как раз попадал в интервал. В общем, спасибо вам. В нашем городке отныне вы всегда желанный гость.

    Мы пожали друг другу руки и вышли из здания полиции.

    В оставшиеся три дня не произошло ничего примечательного. Немцы уехали на следующий день, и баталий устраивать стало не с кем. Правда, приехали туристы из Швеции, но то были люди степенные, в возрасте. Представить их катающимися по снегу и пригоршнями пихающими его друг другу за шиворот было невозможно.

    Мы с Инной проводили ребят и посадили на самолет «Швейцарских авиалиний». Надо сказать, что ни она, ни я не делали попыток к сближению, установив в отношениях какое-то шаткое равновесие. Немецкие парни восторженно цокали языками и вовсю пялились, но она умела эдак посмотреть… Хотя как будто она считалась моей пассией, но я рассматривал эту перспективу лишь умозрительно. Да и то дальше поцелуя не загадывал. Вот с ее сестрой Раей было проще, но видите, как оно повернулось.

    -  Дамы и господа, мадам и мсье, наш самолет совершит посадку в аэропорту имени Шарля де Голля через двадцать минут.