В минуты ярости пожилой мужчина становился свирепым как бык, глаза его наливались кровью, вены на шее напруживались. Гневливость и самодовольство были основными состояниями этого человека. Если обстоятельства его полностью удовлетворяли, он считал это своей персональной заслугой, если же нет — обязательно находил объект для злобствований и издевательств и совершенно переставал сдерживать себя в эмоциях.

Овдовев, Бен привел в дом Валери Хорден, которая там не задержалась. Она была очень жизнерадостной женщиной и отличной спортсменкой, всячески разнообразила досуг мальчишек. С состраданием относилась к их потере и, как могла, старалась заменить им мать.

Она разочаровала Бена тем, что была снисходительна и добра к его сыновьям. По мнению мужчины, жена должна была слепо придерживаться установок отца. И если он, отец, считает, что детей следует держать в черном теле, то она, жена, не имеет права ставить такой взгляд под сомнение, тем более нарушать заведенный главой семейства порядок.

Отбросив Валери Хорден за ненадобностью, он сошелся с Шерил, своей третьей супругой. Уж она-то могла поспорить со взглядами Бена на воспитание сыновей, поскольку склонялась к еще более спартанским, как она утверждала, условиям. А по существу, просто исходила ненавистью к детям первой супруги Бена, бессмертный и охранительный дух которой по-прежнему витал в «Гилгарре».

Благо мальчики были уже взрослыми, так что этот шестилетний брак не смог причинить непоправимого ущерба их душам. Шерил была всего несколькими годами старше Чака. Неукоснительно слушаться ее обоим юношам казалось нелепостью. Они прекрасно понимали, что эта девица просто искала состоятельного супруга и, к сожалению для братьев Мастерманнов, ей это удалось.

Несмотря на детские и отроческие трения, с годами Чак и Линк очень сблизились. Чак стал спокойным и бесконфликтным молодым человеком. Тогда как Линк, наоборот, превратился в очень вспыльчивое и непримиримое существо.

В последние годы Линк откровенно игнорировал мнение своего отца. Всякий раз это влекло за собой весьма неприятные последствия, но Линку, казалось, только этого и нужно было.

Ко времени, когда Шерил исполнилось тридцать два года, женщина перестала чувствовать себя вольготно в доме Мастерманнов. Бен продолжал верить в то, что молодая красотка вышла за него по любви. Вот только она больше не считала свой поступок правильным. Бен выглядел этаким здоровяком, и рассчитывать на скорое вдовство не приходилось. Иными словами, жадная до денег Шерил упрекала себя в том, что серьезно просчиталась. Осознав это, она стала предпринимать несуразные попытки изменить свою участь. Жизнь с моложавым пожилым мракобесом потеряла для нее всякий интерес. Тем более что Бен в приступах старческой сентиментальности все чаще и чаще донимал ее предложениями завести общего ребенка.

Потерять фигуру ради отпрыска Бена Мастерманна?! Нет, красавица Шерил не могла пойти на такую жертву, веря, что для ее авантюрной сущности еще не все кончено.

Видя ее метания, Линк и Чак только тайно посмеивались над своей мачехой и ее неудовлетворенной натурой. Пока Линку стало не до смеха.

За несколько дней до отъезда Линка, когда всем стало известно о его намерениях, Шерил ворвалась в комнату Линка в полупрозрачном халатике, из-под которого призывно смотрелось гипюровое нижнее белье.

— Ты не можешь уехать, Линк! — трагически воскликнула женщина.

Линк, озадаченно оглядев ее, вопросительно изогнул брови.

— Ты не можешь оставить меня здесь совсем одну! Умоляю, детка, ты должен остаться! — продекларировала она и повисла у него на плече.

— Ого! Шерил, детка, — намеренно подчеркнул он употребленное ею словцо, — позволь напомнить, что ты замужняя женщина. Более того, ты жена моего родного отца. Так что послушайся моего доброго совета и иди подобру-поздорову из моей комнаты.