— Вадим, когда мы работали с тобой в проекте, ты говорил совершенно иное.

— Нет. Это тебе слышалось другое. Я никогда не страдал идиотизмом. Это ты все повторял: Шамбала, цивилизация. А меня это не интересовало.

— Так, хватит, наболтались! — Роман поднялся. — Григорий Иванович, Баз, вы побудьте с Сазоновым. На всякий случай. Что-то я не доверяю этим путам Беловодья.

— Вы должны пообещать, что оставите меня здесь, внутри круга, — попросил Иван Кириллович.

— Не мне решать, — отрезал Роман.

— Что?

— Вас много. Созовите посвященных и решите сообща, что же вы намерены делать. Шамбалу потаенную, ментальный источник, который весь мир напоит, или гнездышко для своего учителя.

— А ты жесток, — вздохнул Иван Кириллович.

— Не буду спорить. У меня дел невпроворот. А теперь я попрошу всех переселиться в какой-нибудь соседний домик и эти апартаменты мне освободить.

— Роман… — осуждающе покачал головой Баз. Видимо, он требовал более уважительного отношения к Гамаюнову.

— Там, за дверью, покои прошлого, и там — Надя. Я не хочу, чтобы мне мешали работать со временем. Так что у вас есть час, чтобы обосноваться в каком-нибудь милом гнездышке. Иван Кириллович, подумайте над моими словами. Если вы согласитесь уйти отсюда, я помогу запереть ограду окончательно. Сюда никто больше не войдет. Уж не знаю, станет ли это место Шамбалой, но помойкой не будет точно.

Видимо, Иван Кириллович ожидал от него каких-то других слов. Потому что в глазах его мелькнуло разочарование. Но он тут же отвел взгляд.

— Отпусти его, Беловодье! — попросил Роман. — Только не вздумай ему помогать!

Иван Кириллович поднялся с кресла.

— А как же уйдет Сазонов? — спросил Меснер недоуменно.

— Перетащите вместе с мебелью. Эд, Григорий Иванович, пожалуйста. Вы ребята крепкие, справитесь. Баз поможет.

Роман выскочил из дома Гамаюнова и понесся по тропинке к домику, где поселился Стен с Леной и братом. Вход был запечатан довольно сильным колдовским заклинанием, но Роман разбил его мгновенно и вошел.

— Лена! Юл!

Раздались шаги — Лена бежала вниз по лестнице. Так торопилась, что споткнулась и едва не упала.

— Ну, наконец-то! Роман! Господи, если б ты знал, что случилось!

— Я знаю. Сильно его изуродовало? Лена затрясла головой.

— Он там. — Она кивнула наверх, в сторону лестницы.

Роман взлетел на второй этаж.

Юл лежал на кровати, накрытый лишь простыней. Лицо — сплошная, сочащаяся сукровицей рана. Век практически не стало, волос тоже. Всю голову покрывали черно-красные рубцы. Рот оскален — губы обгорели. Воздух со свистом вырывался из груди мальчишки. Бедный птенец!

«Неужели так выглядит колдовской ожог?» Роман содрогнулся. Никогда прежде он не видел ничего подобного.

Впрочем, какая разница — колдовской ожог или обычный, страдания одни и те же.

— Лена, бери кувшин, лучше два, зачерпни в озере воды и сюда тащи. Только черпай в малом круге за внутренней дорожкой, — приказал колдун.

Лена не стала спрашивать, что и зачем, убежала. «Скорее!» — мысленно подтолкнул ее Роман. — Юл, слышишь меня? Тот скосил глаза.

— Сейчас боль сниму. — Роман положил ладонь мальчишке на грудь.

Пацан судорожно вздохнул.

— Юл, скоро все кончится. Я оболью тебя здешней влагой. Сначала может щипать, но немного, а потом боль пройдет.