|
– Да, Кайлит уже летала с Барнатом и принесла тридцать четыре яйца, – ответил Ф'лар. – Иногда молодым королевам не удается крупная кладка, но ее потомство было здоровым и сильным. Королевского яйца, правда, не оказалось, но так часто случается, когда в Вейре нет недостатка в королевах. Что же до предыдущего полета, то привязанность, естественно, сказывается, несмотря на придирчивость королевы. Хотя заранее невозможно утверждать наверняка… От Робинтона не укрылось, как напряжены были лица обитателей Вейра, подававших гостям вино и закуски. Многие ли из них узнали южан? Только бы никто не начал трепать языком в присутствии Уорбрета… Т'кулов Сальт был опытен: наверняка он десятки раз настигал и завоевывал свою королеву. Но чего будет стоить все его хитроумие, если он не сумеет схватить Кайлит в первые же минуты полета? Он выдохнется куда быстрей молодых. Выдохнется и отстанет. Соперники были слишком сильны для него. Робинтон знал, как тщательно отбирал Н’тон четверых бронзовых всадников, представлявших здесь Форт Вейр. Каждый из них уже несколько Оборотов был помощником Предводителя, каждый показал себя настоящим вожаком во время выпадения Нитей, и драконы были под стать всадникам. Ф'лар, со своей стороны, выставил всего троих претендентов, но каждый из них тоже был вполне способен и достоин вести за собой Вейр. Робинтон не сомневался, что Телгар, Айген и Плоскогорье также оказали честь Д'раму и его Вейру, прислав лучших из лучших. Среди шести Вейров Иста была самой маленькой и особенно нуждалась в том, чтобы ее народ жил дружной семьей. Робинтон отхлебнул вина, надеясь, что это облегчит боль в левом боку, и недоумевая, что могло ее причинить. Что ж, вино ему помогало от многих болезней. Он подождал, пока Д'рам отвернется, подлил вина в его чашу и заслужил благодарный взгляд Ф'лара. Обитатели Вейра подходили к столу, чтобы поприветствовать Д'рама и Уорбрета. Они были искренне рады видеть своего прежнего Предводителя, и Д'рам постепенно приободрился, начал шутить и улыбаться в ответ. Владевшее им волнение по прежнему бросалось в глаза, но теперь его легко было приписать естественному беспокойству за исход состязания. Было и еще кое что, о чем Робинтону следовало поразмыслить, а именно, упоминание о яйце, с такой горечью вырвавшееся у Т'кула: “Зачем вы отняли у нас яйцо? И как вы его разыскали?.." Неужели Т'кул так и не понял, что яйцо вернул кто то из числа самих же южан?. И тут арфист замер, потрясенный неожиданной мыслью. Вернувший яйцо был кем угодно, только не южанином. Иначе Т'кул давно уже изобличил бы и покарал осмелившегося пойти против его воли… Только бы ни один из старых драконов не умер, надорвавшись в погоне за королевой!. Робинтон повторял это про себя, как молитву. Но как похоже это на Древних – явиться незваными и испортить веселое торжество! Неужели жизнь в Южном Вейре стала настолько невыносимой, что Т'кул предпочел хладнокровно рискнуть жизнью своего дракона?.. Робинтон хорошо знал Южный Вейр, расположенный в небольшой, удивительно красивой долине, – райское местечко после сурового, пустынного Т'кулова Плоскогорья. Был там большой, добротно выстроенный дом посреди мощеного двора, на котором жадные Нити не отыскали бы ни травинки, был прекрасный климат, фруктовые леса и масса дичи на корм драконам. И всего то дел – защищать один маленький холд на берегу океана… Робинтон снова вспомнил тяжелую ненависть, плескавшуюся в глазах Т'кула, обращенных на Ф'лара. Нет, невыносимая жизнь была тут ни при чем. Бывшим Предводителем Вейра Плоскогорье двигали злоба и зависть. Он так и не смирился со ссылкой – даже такое благодатное место, как Южный, сделалось ненавистным ему. «Должно быть, королевы и вправду состарились и больше не поднимаются, – думалось Робинтону. – Но ведь это случилось далеко не сразу. |
