– Как ты себе… – начал Кайрен, но Ристо опять позволил себе перебить магуса.

– Я на этом корабле навигатор, а не мертвый груз, и знаю все, что должен знать. Пусть иной раз до меня долго доходит. Я сразу понял, что вы опальные небожители, но теперь думаю, что упустил пару важных деталей. Итак. К какой же из обреченных семей вы принадлежите? Ласточки? Пересмешники? Белокрылые голубки? Или… хм…

– Совы, – сказала Лара, заслужив сердитый взгляд Кайрена. – Мы совы.

Велин охнул. Лицо Унаги осталось бесстрастным. Ристо прищурил единственный глаз:

– А в чем ваш второй секрет?

Лара вздохнула:

– Мы единственные, кому удалось сбежать из Совиного Гнезда несколько месяцев назад. Если цепные акулы его величества поймают меня, он прекратит осаду и уничтожит крепость. Я нужна ему, чтобы покончить с кланом бунтовщиков.

– Но почему? – с безграничным изумлением спросил Велин.

– Дело не в ней как таковой, – мягко проговорил Ристо, глядя на Лару единственным глазом. Выражение лица у него сделалось странное… такое же, как в прошлый раз, в доках. – Дело в ее особенной драгоценной памяти. Перед вами, друзья мои, принцесса-сова собственной персоной.

Лара надеялась, что «Шустрая» докажет, что свое имя получила не зря, и оторвется от фрегата-преследователя. Но, судя по всему, маленький челнок не мог соревноваться с кораблем-ловцом, рожденным для того, чтобы практически летать над волнами, и расстояние между ними неуклонно сокращалось. На борту никто друг с другом не разговаривал, и все выглядело так, словно никакие отчаянные усилия Ристо не позволят им сбежать от погони. Это продолжалось два или три часа, а потом ветер вдруг переменился. Заметно ослабел.

И стих совсем.

Оба фрегата остановились посреди темно-синего зеркала океана, словно два листка, унесенных ветром. Под водой прятались большие плавники, которые позволяли им двигаться при полном безветрии, но из книг Лара знала, что это слишком утомительно как для самих кораблей, так и для их навигаторов. Она не сочла это удачным стечением обстоятельств – в конце концов, штиль не длится вечно, – однако Велин вдруг устремил на шкипера многозначительный взгляд.

– Нет, – резко сказал тот. – И речи быть не может.

– Почему? – искренне изумился целитель. – Ты предпочитаешь иметь дело… с этими?

– Ничего плохого они нам не сделают, – ответил Ристо так неуверенно, что вспыхнувшее было беспокойство Лары тотчас угасло. – Мы для них слишком маленькие рыбки. И всегда можно сказать, что… – Он замялся, подыскивая слова.

– У них на борту щупачи, я уверен, – сказал Велин, посуровев. – Если она и впрямь принцесса-сова, в которой так отчаянно нуждается сам капитан-император, неужели ты думаешь, будто нам уготовят иную участь, кроме как прямым курсом на Крабьи луга? Да ладно. Я слишком хорошо тебя знаю. Ты кто угодно – только не дурак.

Ристо нахмурился:

– Ну-ну, ты хочешь, чтобы она спела, я понял. А если произойдет… кое-что?

Велин вздрогнул, а Унаги что-то невнятно пробормотал себе под нос.

– Не произойдет, – проговорил целитель, явно собрав уверенность по крупицам. – А если произойдет, то лишь потому, что ты ей не доверяешь.

– О, убедил и успокоил. Спасибо, друг мой дорогой.

– Что происходит? – хмуро спросил Кайрен. – Я больше не в силах это терпеть.

Ристо посмотрел на него, прищурив единственный глаз, но ничего не сказал. Махнул Унаги, и широкоплечий моряк исчез в трюме.