Дальше Лиза не пошла. Дрожа всем телом, она села на самую крайнюю скамейку и притаилась. Ждать пришлось недолго. Вскоре снег заскрипел под сапогами. К ней приближался кто-то рослый и тяжёлый. Молодая женщина обернулась. Она чаяла увидеть несчастную жену императора, Елизавету Алексеевну или, что вероятнее, его суровую матушку. Но её глазам предстал великий князь Николай Павлович. Мрачный, нахмуренный, в серой сапёрной шинели с пелериной и чёрной треугольной шляпе с плюмажем. Он смерил её долгим взглядом стальных навыкате глаз и отрывисто осведомился:

— Что вам здесь угодно, сударыня?

Лиза поёжилась, но решила не отступать.

— Полагаю, вашему высочеству уже всё известно.

— Полагаете? — с насмешливой враждебностью бросил он. — И каковы же ваши намерения?

— Я не знаю, что мне делать, — честно призналась молодая женщина. — Для моего мужа очень важно вернуться на службу. Он многим пожертвовал для меня, и я хочу видеть его счастливым. Но если он узнает, как было добыто прощение государя, вряд ли его счастье окажется долгим.

Великий князь мял сапогом ком снега, попавшийся ему под ноги.

— И на что же вы решитесь, мадам? — почти с издёвкой поинтересовался он.

Лиза рассердилась.

— А ни на что! — с неожиданным для себя вызовом заявила она. — Поеду домой. И так намёрзлась здесь... Думаю, Михаил легче переживёт нежели бесчестье.

Жёсткий рот Николая поехал на сторону в кривой усмешке.

— Немногие жёны думают также.

— Слишком многие мужья жаждут проводить своих жён сюда, — парировала графиня.

— Вы исключение?

— Вообразите.

Секунду они смотрели друг другу в глаза, потом Николай кивнул каким-то своим потаённым мыслям.

— Давайте бумагу. И ждите меня здесь. Никуда не отлучайтесь.

Он почти выхватил из её рук прошение и размашисто зашагал к «Поленнице». Вся его наряженная, пружинистая фигура так и излучала раздражение.

Великого князя не было долго. Лиза уже и в самом деле начала замерзать. Она вынула руки из муфты, стянула варежки и стала дуть на закоченевшие пальцы. В первый момент, едва только силуэт Николая скрылся в дверях, ей послышались отдалённые голоса. Но потом всё смолкло. Вероятно, собеседники заговорили тише, и за стены уже не доносилось ни звука.

Его высочество отсутствовал каких-то полчаса, но графине они показались вечностью. Наконец он вышел. Медленно побрёл к ней по аллее. Вид у него был понурый и измученный. Будто он только что перетаскал дюжину мешков с камнями. От пружинистой злобы ничего не осталось. На лице была написана тупая усталость. Лиза даже испугалась, что у него ничего не вышло. Но, приблизившись, Николай протянул ей бумагу.

— Вот. Возьмите. Подписано. Завтра будет рескрипт. Поздравляю.

И не дожидаясь разрешения, сел на скамью рядом с ней.

— Не знаю, как вас благодарить, ваше высочество, — пролепетала графиня.

— Не надо, — великий князь мотнул головой. — Не за что. — Потом долго и глубоко вздохнул, снял треуголку, вытер лоб тыльной стороной ладони и повернул к ней измученное молодое лицо с лёгкой рябью веснушек на скулах. — Знаете, почему я вам помог?

— Не смею предположить. — Лиза склонила голову к плечу, внимательно глядя на собеседника.

— Потому что мне очень хотелось посмотреть, как поведёт себя мой брат, когда вместо очаровательной дамы увидит в дверях взбешённого мужа.

— Мужа? — не поняла графиня.

Николай рассмеялся.

— А вы считаете себя единственной, кого сюда пригласили?

— Думаю, что нет.

— Верно думаете, — кивнул он. — А скажите, сударыня, что, на ваш взгляд, должен делать мужчина, узнав о неверности жены?

У Лизы перехватило дыхание.