Били они ее так, что даже привыкший к насилию отец раскидал братьев.

– Убьете, а мне потом передачи вам в тюрьму таскать?

– А чего она кипятком плесканула? – возмутился Славка и пнул лежащую под ногами сестру.

– И мать ей не жалко. Ни разу не заревела. Убогая! – пьяно заключил Эдик, стоя у раковины и отмывая руки от крови.

Отец поднял дочь с пола и на руках отнес в комнату, бывший чулан. На этом уход за ней закончился.

Крови было много, она лилась по волосам из разбитой головы, носа и губ. Душа Наташи наполнялась жгучей, сжигающей ненавистью.

Утром она не смогла встать, ломило все тело и кружилась голова.

В час дня Наташа сползла с кровати и побрела мыться. Руки дрожали, ноги подгибались… Отмываться от крови пришлось долго.

Днем к ней пришла одноклассница Неля.

– Что-нибудь пожрать у тебя найдется? – первое, что спросила подруга прямо с порога.

– Гречка с тушенкой, от вчерашнего праздника осталась.

– А ты сама есть будешь? – поинтересовалась Нелька и прошла на кухню, не обращая на подругу внимания. – Чего ты в коридоре стоишь? Иди сюда, на свет.

Не оборачиваясь, она гремела крышками на кастрюлях.

Оставаясь в тени, Наташа пожаловалась:

– Свет глаза режет, я у себя в комнате полежу. Ты поешь и приходи ко мне.

– Я мигом, ты там не засыпай, мне поболтать хочется.

Улегшись в кровать, девочка до подбородка закрылась одеялом.

– Ой, кошмар какой! – запричитала Неля, разглядев подругу. У той распухли нос и губы, появились синяки под глазами, на лбу красовалась ссадина. – Опять тебя братья побили? Надо врача вызвать, вдруг у тебя перелом носа или сотрясение мозга?

Она встала, чтобы подойти к телефону, стоящему в коридоре, но Наташа ее остановила.

– Не звони, Неля, я никого не хочу видеть! – Наташу бил озноб, и голос звучал очень жалостливо.

– Я и слушать тебя не буду. С таким папашей, как у тебя, можно загнуться, а он не почешется.

Врач приехала через полчаса. Она внимательно осмотрела Наташу и вызвала милицию.

– Я упала с лестницы, как мама, – неуверенно врала девочка.

– Ее, наверное, братья избили. – Неля с ужасом смотрела на Наташины синяки и ссадины. – Они знаете какие гады?

В эту минуту в квартире появился Славка.

– Твоя работа? – спросил его участковый.

Вертлявый и кривой старший брат замахал руками:

– Нет! Я ее пальцем не трогал, наврала она все!

– Еще раз увижу на ней побои – посажу. Понял? А ты пиши заявление об избиении, девочка.

– Не буду, – тихо сказала Наташа. – Не буду.

– Смотри, девонька, сама себя наказываешь. Доведут они тебя когда-нибудь до могилы. А за тобой, Славка, я лично присмотрю! – пригрозил милиционер и ушел.

С того черного дня у Наташи одна беда следовала за другой.

Через неделю, когда сошли синяки, она начала ходить в школу, но стала совсем не такой, как раньше, – с детским восприятием что-то случилось, она не понимала того, что говорят учителя. Однажды, когда два класса садились в автобус, чтобы поехать в Калининград, в Музей янтаря, Наташа потеряла сознание, ее привели в чувство и отправили в медпункт.