|
Сталкеры — народ чудной, иногда с совершенно необъяснимыми и странными бзиками, особенно если это касалось еды и питья. Некоторые бродяги, как Гупи, например, не могли прожить без утренней чашечки свежесваренного кофе, другие ничего другого из алкоголя кроме семилетнего виски не употребляли, третьи яичницу только из перепелиных яиц заказывали. А Мотя любил помидоры. Минут через пять, когда тушенка нагрелась, Мотя снял банку с огня, ножом подхватил кусок мяса на хлеб, сгреб грязными пальцами четверть помидорки и, жестом предложив следовать его примеру, принялся есть. Совершенно сбитая с толку его поведением Маша, смущенная и напуганная, стараясь не показать своего волнения, слишком резко подцепила ножом кусок мяса в банке, и он вывалился на импровизированную скатерть, отчего она смутилась еще больше, рукой положила его на хлеб и, нахохлившись, как воробей под дождем, принялась яростно жевать. 8 Мотя достал флягу, сделал пару глотков и не глядя протянул ее пацану. — Спасибо тебе, конечно, за помощь, — наконец нарушил молчание Мотя, — но может, расскажешь, кто ты такой и почему здесь оказался, да еще так подозрительно вовремя? — Я шел мимо и на ПДА заметил людей, решил проверить, вдруг помощь нужна, а тут вы. А вы меня не помните, дядя Мотя? — невинно ответил паренек. Мотя закашлялся, Маша захихикала, но, поймав гневный взгляд сталкера, поспешила спрятать улыбку в кулак. — Так, наглец, какой я тебе, нафиг, дядя? Ты слова-то подбирай, а не то… — Я Дима, внук Сидоровича, мы с вами у нас на даче познакомились, когда вы с дедом шашлыки устраивали. Не помните? Мотю как током ударило, перед глазами встала идиллическая картинка — дача в Старых Петровцах, мангал на берегу Киевского водохранилища, рыбалка, водные лыжи и непривычно довольный, смеющийся Сидорович, гоняющий мяч со своим внуком. — Опа! А я себе все мозги сломал, где я твою карточку мог видеть. Фигасе, как ты вырос! Стоп! А что ты в Зоне делаешь? Дед в курсе? — Дед в курсе, я ж на него и работаю, скоро восемь месяцев как, — не без гордости ответил Дима. — Сидор что, с дуба рухнул — собственного внука в Зону посылать? Совсем крыша у старика поехала? Ему бродяг мало, так он детей начал вербовать? Мотя давно приятельствовал с легендарным барыгой — известным на всю Зону скрягой, и знал, что большая часть баек о его жадности, скупости и вероломности выдумана самим Сидоровичем. На самом деле он был милым и добродушным старикашкой, а маску жестокого и беспощадного деляги надевал только в интересах бизнеса. — Я сам пришел, никто меня не вербовал, — с вызовом ответил Дима. — Книжек начитался или сериалов насмотрелся? На суровую мужскую романтику потянуло? — Делать мне нечего, книжки еще читать. — А вот это ты зря, — заметил Мотя, — в книгах можно узнать истину. Дима удивленно уставился на сталкера, пытаясь понять, не шутит ли он, а убедившись, что не шутит, в поисках поддержки перевел взгляд на Машу. Будучи практически сверстниками, о многих вещах они имели очень схожее мнение, но только не о книгах. |
