— Мне удалось расчистить люк, так что крышка должна легко открыться. Прошу, мисс Макинтайр, — ухмыляясь, произнес Завала.

Слоун прошла вперед и несколько раз прокрутила колесо, закручивающее крышку люка. Оно поддалось без усилий, и через несколько секунд проход был открыт. Кают-компания лишь слабо освещалась солнечным светом, проникавшим сквозь иллюминаторы, расположенные по обеим ее сторонам. Пол был усеян небольшим количеством песка, в остальном же все выглядело так, будто и сотни лет не прошло с тех пор, как корабль попал в песчаную бурю. Весь такелаж остался на месте, на плите стоял чайник, а с потолка свешивалась лампа. Поднеся спичку, они без труда ее зажгли.

Приглядевшись, они поняли, что куски скатерти, устилавшей стол, на самом деле, оказались останками двух людей, перекинутых через него. Кожа их высохла и посерела, казалось, только их тронь, и они превратятся в труху.

Один из них был абсолютно гол, не считая набедренной повязки и нитки с перьями вокруг черепа. А около второго лежала огромная широкополая, некогда белого цвета, шляпа.

— Эйч Эй Райдер, — выдохнула Слоун. — А второй, скорее всего, один воинов из эреро, которых вождь послал за украденными алмазами.

— По всей видимости, они напали одновременно с началом бури, — донесся до них голос Остина. Он прошел дальше по коридору. — Здесь еще более десятка других тел. Все эти люди погибли в схватке. Если учесть, что на телах эреро следов ран практически нет, можно сделать вывод, что сначала они перебили всю команду Райдера, а затем сами умерли от голода, когда «Бродягу» завалило песком.

— Только они оставили самого Райдера в живых, — произнес Хуан. — Хотелось бы знать — почему.

— Скорее всего, потому что Райдер был знаменитой фигурой как среди своих, так и среди эреро. Обе стороны его хорошо знали как человека чести и правды. А эти двое, что похоже умерли последними, вполне могли оказаться приятелями еще до самого ограбления.

— Этого нам не дано узнать, — произнес Макс, нагнувшись и потянув к себе седельный вьюк, хранившийся под столом.

Иссохшаяся кожа вьюка мгновенно рассыпалась, и чистые, неограненные алмазы звездопадом посыпались на пол, поигрывая в тусклом солнечном свете, проникавшем сквозь иллюминаторы.

Все тут же восхищенно вздохнули. Слоун подняла камень, который потянул бы на двадцать карат, и поднесла его к иллюминатору, чтобы разглядеть получше. Мафана сгреб камни в кулак и позволил им просочиться сквозь его пальцы, зачарованно дивясь их притягательной красоте. По выражению его лица, Кабрильо понял, что этот человек в эту самую минуту думал далеко не о себе, а о том добре, что принесут эти сокровища его людям и его стране.

Сержант тут же потянулся к другим вьюкам и начал перебирать их, тут же откладывая в сторону самые большие и прозрачные. По правде сказать, выбирать ему было из чего. Ведь воины эреро приносили своему вождю только самые отборные камни. Собрав алмазы в кулак, он поднялся и обратился к Хуану:

— Мозес рассказал мне, что в знак ваших добрых намерений вы подарили ему целую горсть алмазов. Он просил меня подарить вам две в знак нашей благодарности, — торжественно произнес он.

— Мафана, — Хуан был поистине потрясен, — не стоит… Это ведь была сделка. Я предоставил камни, а Мозес — своих лучших солдат. Это была всего лишь сделка.

— Мозес предполагал подобный ответ, поэтому он просил меня поднести эти алмазы мистеру Хенли, он менее сентиментален, чем вы, и с радостью примет их во имя вашей команды.