— Уверена?

Я с неохотой кивнула.

— Тогда нам надо поесть. А потом спуститься вниз.

«Зачем?»

— Я обратил внимание, когда мы поднимались, там, в зале сидел менестрель. Ты же никогда не слышала выступление менестрелей нашего мира?

«Нет. А, правда, можно?»

— Конечно.

На ужин мы потратили около получаса, а потом спустились вниз, устроившись за столом. Мне Лайм заказал мороженое, уловив мой тоскливый взгляд, когда я увидела такое лакомство на соседнем столике.

Менестрель сидел в центре зала, за столиком. Интересный мужчина. Невысокий, я бы даже сказала, что он был ниже меня. Широкоплечий, с сильными руками. И очень необычный. У мужчины оказались бездонные желтые глаза и насыщенно-зеленые волосы. А еще, у него в руках было что-то вроде нашей гитары. На миг меня кольнула зависть. Я бы тоже хотела сейчас сыграть и спеть. Маман считала, что воспитанная девушка должна уметь петь и играть на музыкальных инструментах. Петь меня научили, а так же играть на флейте, фортепьяно. И по моей просьбе — тайно, научили играть на гитаре. Она и стала моим любимым инструментом.

Менестрель запел. И все лишние мысли из моей головы вылетели одним махом. Я слушала, забыв про мороженое, забыв про то, что я в другом мире и меня ждут впереди одни сплошные неприятности.

Спев песен пять, менестрель прервался. Я повернулась к Лайму.

«У тебя есть бумага и то, чем писать?»

— Конечно.

Дракон сосредоточился, задумчиво в воздухе повел пальцами и передо мной появился белоснежный лист.

На него я быстро начала записывать песню. Старую, которую написала когда-то сама, но так и не успела спеть. Музыку к песне я тоже уже успела сочинить и сейчас делала пометки.

Дописав и свернув бумажку, я посмотрела на Лайма, не сводящего с меня изумленного взгляда.

«Можно это передать менестрелю? Чтобы он спел?»

— Это песня твоего мира?

«Да».

— Хорошо, — Лайм подозвал девушку разносчицу, и та отнесла записку менестрелю. Я видела, с какой неохотой он открывал записку, а еще каким воодушевлением вспыхнули его глаза, когда он прочитал, то, что там было написано.

Гитара тихо заиграла, перебор струн до боли напомнил мне золотой парк моего мира и мой первый и последний побег.

Песня была написана именно тогда. Менестрель чуть прикрыл глаза и запел.

Лайм молчал, а когда песня была допета, дотронулся до моей щеки, стирая слезы.

«Идем. Не хочу больше слушать».

— Как скажешь.

Мы встали из-за стола. Уже поднимаясь по лестнице, я обернулась, встретилась глазами с бездонными глазами менестреля.

«Мы еще встретимся», — прочитала я в них и склонила голову.

В комнате была только одна кровать, но очень широкая.

— Так, я лягу на пол, — Лайм шагнул в сторону сумки, но я схватила его за руку.

«Зачем?»

— Чтобы тебя не смущать.

«Ты сам сказал, что мне рядом с тобой ничего не грозит. Почему я не должна верить твоим словам?»

— Потому что, — дракон вздохнул, потом усмехнулся. — Действительно, Лика. Тогда спать?

«Не хочется».

— Тогда зачем ты ушла?

«Больно слышать. Навевает совсем ненужные воспоминания».

— Это была твоя песня?

Я смущенно кивнула. Лайм покачал головой.

— В последнее время ты удивляешь меня все больше и больше.

Он устроился на кровати, я, сама себе удивляясь, подкатилась к нему под бок и положила голову на плечо.

— А это зачем?

«С тобой тепло.