Да, передатчика! В подполье этого добродушного старичка был тщательно и искусно запрятан переносный радиопередатчик, маленькая радиостанция, последняя модель «Телефункена». В этом скромном домике, в этом маленьком глухом городке окопался, жил и действовал старый немецкий шпион.

Он был переброшен в Россию ещё в 1913 голу… Позади у молодого лейтенанта германской императорской армии было детство на Одере, военное училище и первое офицерское звание. Немецкий лейтенант X. был отличным лингвистом, особенно хорошо ему давались славянские языки. Маленький, всегда суетливый, но всё знающий начальник училища фон Таубе доложил об этом по назначению. В день выпуска, совсем ещё юный лейтенант был приглашён в один из отделов германского генерального штаба.

Пожилой человек в штатском платье встретил его так, как будто они знали друг друга много лет. Смутившийся лейтенант с удивлением обнаружил, что всё, решительно всё о нём, о его близких, даже о его шалостях знает этот худощавый человек с лицом солдата и глазами каторжника. У него были действительно странные глаза, у этого сотрудника генерального штаба. Они избегали лица собеседника, они беспокойно бегали по углам кабинета, но если взгляд их, .наконец, падал прямо «на лицо, его трудно было вынести: такой он был тяжёлый, неподвижный и требовательный.

Этот человек старался казаться приветливым и добродушным, но за его коротким смешком, похожим на урчание, за невесёлой его улыбкой, как-то нарочито и неестественно раздвигавшей рот; мало приученный к смеху, за всем его обликом было что-то, заставлявшее насторожиться.

Итак, они договорились, юный лейтенант германской императорской армии и человек в штатском из германского генерального штаба.

- Отлично, лейтенант, - сказал в заключение человек в штатском, - я вижу, из вас выйдет толк. Я очень доволен вами. Вы будете моим крестником, лейтенант. И, кроме того, вы будете русским…

На следующий день, не простившись с товарищами, лейтенант выехал в маленький немецкий городок, чтобы продолжить там своё образование.

В этом городке существовала секретная школа, одна из многих специальных школ германской разведывательной службы.

Вслед за тем в школу был доставлен опечатанный сургучом пакет, в котором хранилась карточка -нового сотрудника немецкой разведки. В ней было коротко обозначено: «Профиль - русский, профессия - землемер, пребывание - тридцать лет». В этой же карточке были указаны и новые имя, отчество и фамилия, которые надолго, на тридцать лет, обрёл будущий русский землемер Адам Иванович М-р.

Через два года Адам Иваныч закончил «образование» и уехал в Петербург. Сначала ему, было предложено оставаться там. «Крёстного отца» интересовала Гатчинская авиационная школа и доходившие в Германию сведения о каком-то необыкновенном самолёте, над которым работал тогда Сикорский.

Действительно, несколько позже, уже во время войны, в России был сконструирован первый в мире многомоторный самолёт, получивший название «Илья Муромец». По тем временам это был самолёт фантастических размеров и грузоподъёмности. Адам Иваныч специально поселился в Гатчине, завёл знакомство с персоналом авиационной школы и многими офицерами. В конце концов он собрал кое-какие сведения, но раздобыть чертежи самолёта не смог. Сикорский был осторожен и неподкупен. Офицеры Гатчинской школы были менее осторожны и охотно пьянствовали с весёлым землемером, но сами они знали очень мало.

Потом изготовление самолётов «Илья Муромец» взял на себя Русско-балтийский завод.