– Я на улицу выйду, – вздохнув, говорит Аурика.

Через несколько минут я тоже на свежий воздух иду. Небо усыпано звёздами, в душе неуместная тоска появляется. Я должен чувствовать радость, а на деле… И как у Лары получается ловить кайф от жизни?

Достаю телефон и открываю нашу переписку из двух сообщений. Уже неделя прошла с тех пор.

– Тоже устал от этих разговоров? – подходит ко мне Аурика.

– Да, немного, – прячу телефон.

– Может, тогда домой поедем? У меня завтра фотосессия в обед запланирована, хочу поспать нормально. Только моих родителей сначала отвезём, окей?

– А как же рыбалка? Твой отец постоянно о ней говорил.

– Он вряд ли сейчас в адеквате. Ничего, обойдётся без рыбалки, тебе же лучше, – хмыкает она. – Ты ещё на улице побудешь?

– Да, я только вышел.

Аурика встаёт на цыпочки и чмокает меня в губы. Она скрывается в доме. Я же отхожу подальше, достаю телефон и набираю Лару.

– Какие люди в Голливуде! – вместо приветствия говорит она.

– Решил узнать, как твоё самочувствие.

– За неделю ничего особо не изменилось. Валяюсь дома уже седьмой день, с ума постепенно схожу. Я отвыкла ничего не делать!

– Стоп, а почему ты не на работе? – прижимаю телефон к уху.

– Нельзя мне управляющей быть, стресса много, а из за него может выкидыш случиться, – вздыхает Лара.

– И почему ты об этом ничего не сказала?

– А я должна была? – её голос пропитан удивлением.

– Ты носишь моего ребёнка, и я хочу знать, всё ли с ним в порядке, – слишком резко говорю я. Слово «выкидыш» ядовитым клинком впивается в сердце. Оно отравляет реальность. Я чувствую… страх?

– Ты пока не знаешь, твой ли это ребёнок. Сам говорил, что хочешь дождаться результатов теста, – спокойно замечает Лара.

Сзади доносятся голоса папы и Бориса Евгеньевича.

– Я сейчас занят. Но мы поговорим об этом позже, – грубо произношу я и кладу трубку.

Мне даже в голову не приходило, что Лара может потерять нашего ребёнка. Надо лично с ней встретиться и всё обсудить. Я должен узнать обо всех рисках, чтобы в будущем не испытывать этот липкий дезориентирующий страх.

Аурика обнимает меня сзади и целует в шею. Я поворачиваюсь, приникаю к её жадным губам. На мгновение мне кажется, что между нами ничего не изменилось. Не было этого глупого расставания и путешествия в Турцию, не было предательства и недомолвок, не было отчуждения, которое иглами впивается под кожу и с каждым днём ранит всё сильнее.

– Я соскучилась, – шепчет Аурика.

В её действиях – слишком много решимости, непонятного упорства и желания во что бы то ни стало получить своё. Аурике это несвойственно. Я нутром чую: она врёт. Хочет быть со мной не потому, что соскучилась, а по какой то другой причине.

– Что происходит? – мягко спрашиваю я. Отстраняюсь, руки её с плеч убираю. Заглядываю в лицо девушки, которую когда то любил… которую до сих пор люблю.

– Ничего, Рус. Я просто хочу быть с тобой, чувствовать тебя, – тихо произносит она. Её глаза блестят. Она отворачивается, волосами лицо закрывает.

Внутри давит так, что дышать нечем.

– Мы обещали быть честными друг с другом, – глухо бросаю я.

– У меня предсвадебный мандраж, это нормально, – упрямо задирает подбородок Аурика. Смотрит на меня с вызовом, и я понимаю, что правды от неё не добьюсь. Не сейчас уж точно.

– Я должен идти.

– Куда в такую рань? – бормочет Аурика, однако возмущения или грусти в её голосе я не слышу.