Описав круг вокруг дома («круг вокруг» – нервничая, скатываюсь на тавтологии), я решил заняться чем-нибудь полезным, важным. Сначала сходил за пивом. Вовремя вспомнил, что мне сейчас за руль, и успел купить «нулевку». Дошел до автомобиля и понял, что мог покупать крепленое, – это средство передвижения передвигаться уже практически не могло. Не знаю, как Катя проходила техосмотры, – там даже масло пару лет не доливали. А уж сход-развал… это был не развал, а разруха.

Попытки устроить разборки со скандалом удивительным образом ударили по мне самому. Оказалось, что именно я должен был устранить все замеченные недостатки или, если мне лень, ехать так. Я малодушно решил склониться ко второму варианту, но представил себя посреди матушки России в машине, у которой если мотор не взорвется, то колеса отвалятся…

Остаток дня я провел на СТО. Мне, конечно, обещали все быстренько сделать («Вы езжайте, после обеда заберете»), но я воробей стреляный. Причем стрелянный и дробью, и картечью, и пулями со смещенным центром. Я остался и торчал над механиками, пока процесс не был завершен. Это – как и предупреждали – случилось после обеда. А также после ужина и вечернего чая.

Когда, преисполненный гордости, я вернулся в пенаты, то застал там не толпу благодарных женщин, а все ту же гору барахла. В углу одной из комнат в вещах была вырыта норка, в которой уютно посапывали Катя в обнимку с Машкой. То есть не в обнимку, а очень сложно переплетаясь телами – похоже, сон сморил их в момент борьбы за право лежать по диагонали матраса. Мама и дочка поразительно напоминали кошку с котенком.

Сначала я хотел разбудить Катерину и потребовать хотя бы вещи собрать. Но чем больше я стоял над этим семейством кошачьих, тем меньше злости у меня оставалось.

«Завтра соберем!» – решил я и направился в ванную.

Так закончился вечер 25 мая. Утро 26 мая началось со слез.

– Ты же все своим мазутом провонял!

– И все мои игрушки! – подхватил вредный ребенок.

– Отлично! – обрадовался я. – Меньше везти придется.

Катя просто убежала плакать на балкон, а Машка еще и кулаком по голове мне заехала…

Скорей бы родился сын! Вдвоем мы как-нибудь сможем приструнить это ревущее бабское царство.

А кастрюлька все-таки влезла! А Сергей говорил, что не влезет. И свитер мой любимый влез, и Машкино одеяло.

Только вот с цветочками случилась неувязочка. Из-за беременности я последнее время не думала о том, что переезжаю в другой город. Ну, переезжаю и ладно, как будто на другую квартиру. Поэтому бодро заявила, что цветы мы перевезем вторым рейсом.

– Каким рейсом? – ошалело спросил Сергей.

– Ой, – сообразила я.

И поняла, что второго рейса не будет.

За последние два месяца моя квартира стала напоминать оранжерею. Если раньше все зеленое при моем приближении становилось желтым, то теперь любые оторванные мною веточки немедленно пускали корни, бутоны распускались, а совершенно безнадежные росточки начинали колоситься. Подруги шутили, что меня нужно срочно использовать в народном хозяйстве и что я могу неплохо заработать, устроившись в цветочный магазин. Что хорошо – делать ничего не надо, достаточно просто там спать.

Все подоконники в моей квартире были заставлены. Цветы, которые цветут раз в год, цвели не переставая, а те, которые не цветут совсем (раньше не цвели), срочно принялись выпускать бутоны. Расцвели даже кактусы.

И что же мне теперь со всем этим добром делать? Сначала я хотела сказать, что без своих цветочков никуда не поеду, и попросить Сергея «что-нибудь придумать». Как показывает практика, он долго выпендривается, а потом придумывает.