Тем временем Беркли становится членом совета Колледжа св. Троицы, а в 1710 г. он его посвящают в сан священника ирландской (протестантской) церкви. Спустя три года он решает попытать счастья в Лондоне. К этому времени книги сделали его знаменитым, и ирландец, который полагал, что такого понятия, как материя, не существует, мог стать человеком месяца в лондонских светских салонах. Джонатан Свифт представил Джорджа Беркли королевскому двору; Беркли пил бургундское и шампанское в ложе для писателей на премьере трагедии «Катон» Джозефа Аддисона; он обнаружил, что врожденное ирландское остроумие может помочь ему в знакомствах не только с лондонскими щеголями и интеллектуалами в кафе. Как сказал поэт Александр Поп, без всяких недостатков, Беркли обладал «всеми достоинствами под небесами».

Все это было слишком хорошо, чтобы быть правдой, но ничто не противоречит авторитетной и удивительно скучной биографии, написанной А.А. Люсом. (В мои студенческие годы в Колледже св. Троицы в Дублине автор этих строк ходил на лекции его преподобия Люса, который к тому времени был уже семидесятилетним стариком, хотя все еще жизнерадостным и бойким. Он был ярким сторонником антиматериалистической философии Беркли. Тех из нас, кто продолжал упрямо утверждать, что есть такая вещь, как реальный мир, он с презрением называл «материалистами».) Биография, написанная Люсом, несмотря на философские взгляды ее автора, отличается изобилием материала, но содержит мало сведений о чертах характера Беркли. На самом деле, в такой солидной работе нет ничего о Беркли, как о человеке.

Кажется, что наш философ ни разу не попадал в нелепые ситуации.

Сомнений, пожалуй, не вызывает лишь то, что он обладал выдающимся умом (необходимым, чтобы отстаивать свою теорию), и все, кто встречался с ним, были очарованы этим человеком. На портретах он изображен, как нечто внушительное и в парике. Пожалуй, отличительной его чертой было отвращение к вольнодумству - повальному увлечению того времени. Во всем остальном Беркли был порядочным и скромным (несмотря на свою светскую славу) человеком, но всегда мог постоять за себя и руководствовался высшими принципами.

Пожалуй, единственным недостатком Джорджа Беркли была его философия. Как сказал его современник, ирландский драматург Оливер Голдсмит, Беркли был «либо величайшим гением, либо полным болваном… Те, кто едва знал его, считали Беркли дураком, в то время как для тех, кто близко дружил с ним, он был чудом образованности и добродушия». Здесь мне кажется, что личность Беркли и его философия воспринимаются как одно целое. Ведь мы уже видели, что в его философии многое не разглядишь с первого взгляда, даже если Беркли захотел бы этому возразить!

В этот период жизни главной проблемой Беркли стала необходимость найти себе работу. К счастью, его друг Джонатан Свифт, который обладал большим влиянием в высшем свете, в конце концов смог пристроить его священником к графу Питерборо, который отправлялся послом на Сицилию.

Беркли сопровождал графа за границей, а когда они были в Париже, он воспользовался удобным случаем и посетил Николу Мальбранша, ученика Декарта, который так вдохновлял его. (Большинство источников сходится во мнении, что они встретились во время первой поездки Беркли за границу; но А. А. Люс с его твердым намерением показать жизнь Беркли как можно более сухо, утверждает, что такой встречи вовсе и не было. Я же думаю, что она была, и именно в этот период жизни Беркли.) Священник Мальбранш в то время, когда к нему приехал Беркли, болел воспалением легких в очень тяжелой форме. Если верить раннему биографу Беркли по фамилии Сток, Мальбранш был в своей келье и варил какое-то целебное снадобье, когда наш философ зашел к нему. Они начали спорить о новой удивительной теории Беркли, которую только что перевели на французский.

Но по словам Стока: «Спор обернулся трагедией для бедного Мальбранша. В пылу он говорил очень громким голосом, он дал волю чувствам, как истинный француз, тем самым вызвав сильный приступ болезни, от которой он не смог оправиться и умер несколько дней спустя».