Тыловики 49-й армии делали всё, чтобы спасти, что можно. Но главное сделали наши доблестные воины, которые не отдали Серпухов на поругание и разграбление врагу».

Как видно из этой обширной цитаты, обязанности у заместителя командующего армией по тылу были неограниченными. Кроме всего прочего, тыловики всегда работали под прицелом своих. К примеру, Антипенко головой отвечал за железнодорожный мост через Оку у Серпухова. В октябре, когда обстановка в зоне ответственности 49-й армии была особенно тяжёлой, когда в её составе после губительного вяземского маневра не осталось ни одного полноценного соединения, а давление противника не ослабевало, генерал Захаркин рассматривал в числе прочих и вариант оставления Серпухова. Вот тогда-то он и поручил своему надёжному и исполнительному заместителю по тылу мост через Оку. При этом предупредил, что взорвать его нужно в последний момент, когда свои войска пройдут и когда станет очевидным приближение противника. Напомнил командарм ему и майору Прохоренко, как бы между прочим, и Алексинский мост. Майора всё ещё таскали в Особый отдел и только крайняя нужда в специалистах и заступничество командарма спасали его от ареста.

Н. А. Антипенко: «Несколько раз вместе с майором Прохоренко из службы сообщений армии мы выезжали на мост, проверяли надёжность приготовлений к взрыву. К каждой балке были подвешены гирлянды шашек. Во всех опорах были вырыты метровые ниши, и в них заложена взрывчатка. Вся эта сложная схема была соединена проводами, и стоило лишь повернуть ручку прибора на несколько градусов, чтобы весь мост превратился в бесформенную груду металла. В километре от моста в специальном укрытии находился сержант с «машинкой». От движения руки этого сержанта зависела судьба столь любимого нами сооружения. Навещая сапёров-мостовиков, я видел по лицу сержанта, что он понимает трагизм возложенной на него задачи.

Противник в течение нескольких недель вёл методический обстрел этого моста дальнобойными орудиями, и лёд был испещрён множеством лунок от снарядов, пролетавших сквозь мостовые фермы, однако не было случая, чтобы снаряд попал в балку или в опору.

Наши войска, отстоявшие подмосковные рубежи, спасли мост не только от артиллерии врага, но и от наших разрушительных намерений. Проезжая по этому мосту в послевоенные годы, я всякий раз живо вспоминал то трудное время».

В октябре 1941 года противник правым крылом 4-й полевой армии упёрся в Серпуховской рубеж обороны 49-й армии. Возникла некоторая пауза. Немцы проводили перегруппировку и готовились к новому удару, чтобы овладеть районом Серпухова, городом, железнодорожной станцией и шоссе Симферополь — Москва. Если бы оборона 49-й армии в районе Серпухова рухнула, ударные части 4-й полевой армии ворвались бы в Москву через Лопасню и Подольск, и для этого им потребовалось бы не больше суток, потому что войск за спиной 49-й армии в октябре ещё не было. С падением Серпухова оказалась бы отрезанной и Тула, которая продолжала мужественно держаться. Сталин приказал генералу Захаркину: «При любых условиях Серпухов врагу не сдавать!» Захаркин со своим штабом выполнил приказ Верховного. Но всё же «гирлянды шашек» к мостовым узлам были подвешены…

В ноябре западнее Серпухова и в районе Высокиничей Ставка провела пробное наступление. В нём участвовали кавалерийский корпус, танковая дивизия, полки двух стрелковых дивизий и части усиления. Ноябрьское наступление Западного фронта удачи не принесло.