|
Это, несомненно, создавало целый ряд трудностей: перегрузка, замена колёс, в итоге — потеря времени. Командующие фронтами, исходя из военной целесообразности, настаивали на перешивке европейской колеи на союзную, но ГКО и И. В. Сталин, уже с перспективой на послевоенный мир, исходя из интересов Польши и польского народа, отдали войскам приказ восстанавливать старые польские железные дороги и строить железнодорожные мосты по европейскому стандарту.
Наблюдая за тем, как аккуратно и трепетно советские власти относятся ко всему польскому, ко всему, связанному с политической, экономической и социальной жизнью Польши, в войсках шутили, перефразируя известный лозунг тыла: всё для Польши, всё для Победы… В ноябре 1944 года прибыл новый командующий фронтом — маршал Г. К. Жуков. Н. А. Антипенко вспоминал: «Проводы Рокоссовского на 2-й Белорусский фронт, командующим которого он был назначен, совпали с Днём артиллерии — 19 ноября 1944 г. мы впервые отмечали этот день. В г. Бяла-Подляска собрался весь руководящий состав штаба и управлений 1-го Белорусского фронта. В тот же день пронёсся слух, что вместе с Рокоссовским переводятся на тот же фронт и все его заместители. Но приехавший к нам на фронт Г. К. Жуков объявил, что И. В. Сталин запретил какие бы то ни было переводы и все должны оставаться на своих местах. Не скрою, многие из нас были опечалены. Меня беспокоило, будет ли новый командующий так же внимателен к работе тыла? Будет ли он учитывать особые трудности в работе тыла? Ведь тыл — это такое поприще, на котором ты всегда можешь «погореть», если не будешь иметь поддержки у командующего. О Жукове притом же говорили как о человеке с жёстким характером и крутым нравом…» Первое, что Жуков сделал в налаживании отношений с тылом, взял генерала Н. А. Антипенко с собой в Москву на доклад Верховному главнокомандующему. Жуков представлял план предстоящей Висло-Одерской операции. Работе тыла в новой операции отводилась большая роль. И в дороге, и в Москве командующий фронтом и его заместитель по тылу продолжали работать над планом, увязывали некоторые детали предстоящего наступления. В ноябре — декабре 1944 года тыловые службы 1-го Белорусского фронта приняли около восьми тысяч вагонов с боеприпасами для артиллерии, миномётов, авиации, а также личного стрелкового оружия пехотных частей. Три с половиной тысячи вагонов были тут же перегружены на автотранспорт и боеприпасы доставлены в войска, в основном на Магнушевский и Пулавский плацдармы. Артиллерийские снаряды и мины для миномётов выложили непосредственно на позициях, солдатам роздали патроны и гранаты. Одновременно тылы приняли 6000 железнодорожных цистерн с горючим. Но самые большие объёмы были связаны с продовольственной частью. Ежесуточно фронт потреблял около 5000 тонн фуража, 1150 тонн хлеба, 220 тонн круп, 220 тонн мяса, 62 тонны жиров, 44 тонны сахара, 1500 тонн картофеля и различных овощей, 1600 тонн зерна и сена. В какой-то момент возник дефицит мяса. Польские фермеры не справлялись с поставками. Гурты скота гнали из Союза — из Тамбовской и Саратовской областей. В войсках ввели режим экономии: к одному вегетарианскому дню пришлось прибавить второй. При этом калорийность пайка не уменьшилась и составляла 3800–3900 калорий при норме 3547. Введение второго вегетарианского дня «в переводе на живой скот давал экономию около тысячи голов крупного рогатого скота». За два месяца до наступления было сэкономлено почти восемь тысяч голов. Главный интендант фронта приказал провести всеобщее обследование бытовых условий солдат. По итогам Военный совет фронта созвал конференцию представителей рот переднего края. Вёл конференцию член Военного совета фронта генерал К. Ф. Телегин. И вот выступает старшина стрелковой роты одного из полков первой линии. |
