Дезире несколько раз порывалась уехать из Стокгольма, однажды уже запрягли лошадей, чтобы отправиться в путь, но каждый раз это не удавалось сделать. Причина была одна: дружок Жан. Она не могла уехать, не причинив ему боли. "Когда уже не молод, то и мир не так уж весел, и неважно кто ты: король или пастух", — написала она как-то сестре Жюли. "Никому я здесь не нужна!" — сообщила она ей в другой раз.

После смерти супруга в 1844 году жизнь для неё изменилась мало. Только ещё больше обострилось чувство одиночества. Но она умела пережить горе и воспрянуть духом. Большим утешением стали внуки — их было целых пятеро: Карл (1826–1872), ставший Карлом XV, Густав (1827–1852), "поющий принц" Уппландский, Оскар (1829–1907), будущий король Оскар II, Август (1831–1872), герцог Далекарлийский и Евгения (1830–1889). Карл Юхан запретил ей разговаривать с ними на французском языке до тех пор, пока они не научатся как следует говорить по-шведски и по-норвежски, и бабушка Дезире отыгрывалась за это подарками и сладостями. Больше всех она любила старшего внука Карла. "Он станет моим королём", — с гордостью говорила она о нём. (Что она имела в виду, не ясно, но внук стал потом королём необычно популярным.) Оскар мечтал стать моряком и тоже стал одним из её любимцев. С Оскаром она обсуждала планы возвращения в любимый Париж, и внук нарисовал для неё специальный корабль "Тор", на котором они поплывут во Францию.

В 1853 году королева Дезидерия в последний раз предприняла попытку вернуться в Париж. На помощь, естественно, пришёл внук Оскар. Главным препятствием для осуществления мечты было Балтийское море — королева ужасно боялась морской качки. Наконец, всё было готово, согласие Жана получено, и огромный поезд из 60 лошадей, с огромным багажом и многочисленной челядью, выехал в направлении Карлскруны, где королеву ждал Оскар, флот и корабль "Тор". Как только Дезире увидела мачты кораблей, она немедленно отдала приказание повернуть обратно. Пришлось вмешаться внуку, и под тем предлогом, что бабушку в Карлскруне ждали власти и целая толпа жителей города её удалось уговорить продолжить путешествие.

— Ах, Оскар, как я боюсь всех твоих адмиралов! — вздыхала бедная старушка, и сердце её замирало от страха.

Вошли в т. н. королевский дом, где королеву приветствовали гражданские и военные власти флотской базы. Всё было "чинно и благородно", но беспокойство, сомнения и нервозность королевы час от часу только возрастали. Оскар как мог успокаивал бабушку, обещая ей спокойное и комфортабельное плавание.

Всё решило недоразумение. Поднявшись на борт "Тора", королева Дезидерия решила обратиться к одному молодому офицеру, употребив во французской фразе шведское слово "штормить, дуть":

— Молодой человек, не правда ли, на море сильно дует?

Офицер, принадлежавший уже к молодому поколению шведского разночинного офицерства, французским владел плохо, но виду не подал и решил поддакнуть единственной ему знакомой фразой:

— Oui, oui, Votre Majesté! (Да, да, Ваше Величество!)

Королева бросилась к Оскару:

— Оскар! Ты меня обманул! — крикнула она и опрометью бросилась к трапу. В мгновение ока она оказалась на твёрдой суше и побежала к карете. Багаж выгрузить из карет ещё не успели, и поезд немедленно тронулся в обратный путь в Стокгольм.

О странностях королевы Дезидерии рассказывается масса историй и анекдотов. Всех придворных, например, удивлял режим её дня.