Я взглянул на притихшего зверя, смотрящего на меня с моего же плеча, выразительным взглядом просителя милостыни, так как вторая половинка жареной ножки все еще находится у меня в руках.

При этом, он сделал такую… Ну вот прям такую выразительную и умилительную мордашку, что будь я даже злым демоном — гарпием крылатым, то сердце мое бы оттаяло.

Тут я в красках представил реакцию своих сослуживцев, на всё это безобразие. Офигительная, просто, демоническая общественная нагрузка получается. Усы — так стопудово выпадут, и у Таракана, и у Ефима.

И тут я смутился, и почти испугался. Дело в том, что в начале нашего общения с демонессой по имени Алайси, промелькнула малюсенькая деталька, относительно места моего теперешнего нахождения.

А именно, Черного Города, скрытого от всех магическим заслоном, который я чудным образом преодолел. Мало того, я до сих пор не знаю о судьбе той взрослой особи, с которой имел возможность вступить в схватку.

Однако спрашивать Алайси обо всем этом я, мягко говоря, побаиваюсь, а в душе всё же надеюсь, что демонесса поможет мне вернуться. Не станет удерживать в древних развалинах.

— Да, ты прав, мне нет дела до самки, давшей жизнь Небесному Стражу, — заявила моя собеседница, чем ошарашила.

Она что, мысли мои читает? Это же невозможно!

— Почему? — вырвалась у меня вполне предсказуемая реплика. — В смысле, как так у вас, Алайси, получается, что мама грифона и её судьба демонессам безразлична? — я добавил немного конкретики в свой вопрос, с ноткой возмущения. — Странное отношение, как по мне, — пожал я плечами.

Грифон же затеял погоню за зажаренной ножкой, клацая зубами впустую, так как я контролирую ситуацию и вовремя одёргиваю руку с едой.

— Х-м! Да тут всё просто, — снизошла до пояснения демонесса. — Дурные они, самки грифона. Не могут стать Небесными Стражами. Ну и проблем вытекает масса, кстати, людей касающихся и зверья лесного, — продолжила Алайси и наконец-то отломила и себе кусок мяса от тушки. — Переполох-то какой она устроила в долине? Я и сама собиралась от неё избавляться и воспитывать Стража, но ты сам видишь — не суждено. Да ты не удивляйся, я предугадываю твой вопрос и отвечу, что по невероятной причине выбор он сделал в пользу тебя, — она глянула на меня с подозрением, и в глазах демонессы отразились пляшущие языки пламя костра. — Не смогу я отнять его, а если мне это удастся, то получится из него существо опасное, озлобленное и ужас со смертью несущее всему живому.

Демонесса откусила немного жареной дичи, а я пытался подсмотреть, какие у неё зубы.

Не пойму, откуда у меня такой интерес взялся? Однако я искренне обрадовался, когда обнаружил, что в полости рта у демонессы всё как и у людей. И её рот не смахивает на акулью пасть, как и на любую другую, звериную.

— Да ты и сам всё поймёшь, чуть позже, — добавила демонесса мне новых загадок, своим дополнением к уже сказанному.

Я глянул на крылатое существо, вольготно расположившееся у меня на плече, которое выглядит сейчас довольным и сытым.

Грешным делом подумал, а не хочется ли ему поиграть и встряхнул головой, отгоняя неуместные мысли. Какая игра? Он же почти как демон!

— И всё равно, Алайси, я в толк никак не возьму, э-ээ… — я недоверчиво посмотрел на неё. — Почему именно я?

— Что смущает тебя, Феликс Игоревич, Великий Князь Рюрик? — ошарашила она знанием моего имени и титула.

От её вопроса, прозвучавшего с обращением ко мне по имени, лицо у меня вытянулось, а палочка, которой я иногда поправлял дровишки в костре, просто выпала из руки.