— Хе-х, — я усмехнулся. — Спокойно, дружище, сейчас глянем, что там и как, — добавил я, начиная понимать суть происходящего у стен Бастиона. — Вон, уже и Череп нам машет.

Мы ещё больше приблизились. Действительно, это что-то с чем-то. Маразм крепчал, а танки наши встали… Или, шиза косит наши ряды.

Ну точно, у проверяющих колпаки посъезжали, если они такое непотребство затеяли накануне блокады.

Хотя, я их отчасти понимаю. Уважаемым нужно исполнить указание хозяев, касательно докапывания и обеспечения нервотрёпки гарнизонным воякам. Так они думают воздействовать на меня, чужими руками. Недовольство есть, а кто виноват? Да вот же кто, господин Феликс всему виной! Вот вы его и благодарите покорнейше за армейский произвол высоких чинов.

Хорошо ещё, что линия обороны сделана. Вон и ряды колючки, и даже ров почти закончен.

Мы преодолели линии заграждения по указанной солдатиком тропке-дорожке, петляющей среди замаскированных волчьих ям, и остановились рядом с капитаном-поручиком.

Череп внимательно слушает Графа Дмитрия Гарда, поверенного из клана Ллойд. Граф из клана Гор, Николай Семенович, тоже стоит рядом и указывает на три шеренги вояк, изготовившихся к стрельбе. Идиотство.

Первая шеренга солдат опустилась на одно колено, держа ровное построение, вторая стоит чётко за ними. А третья шеренга занимается перезарядкой своих карабинов, готовясь сменить вторую, которая сменит отстрелявшуюся первую шеренгу, которая, в свою очередь, займёт место третьей шеренги.

Карусель-карусель, это радость для нас, для парней в укрытиях с гранатой. Все целятся в противника, которого изображают обычные пугала.

— Приветствую тебя, князь, — Колчак остановил оратора, Гарда, и обратился ко мне. — А мы тут…

— А вы тут занимаетесь херью, простите меня, капитан-поручик, за грубые слова, — перебил я Черепа, снискав парочку недовольных взглядов от проверяющих.

Их желваки заиграли, а злость и ненависть проявилась в выражениях лиц. Правильно, они же из-за прекрасных княжон на меня осерчали. Из-за малышек, которые на их глазах выросли. Я им сочувствую, но кто мне посочувствует, без вины виноватому?

— Что вы себе позволяете, князь? — Гард не выдержал.

— Я? Х-м-м! Я позволяю заявлять, что это херь, — проговорил я, вываливаясь из седла, чем снискал парочку усмешек. — Вы, простите, по какому праву отвлекаете личный состав от несения службы, и редкого отдыха в военное время?

— По какому праву вы… — вякнул граф.

— По праву, данному мне Верховным Протекторатом, — я вдруг понял, что они не знают о моём повышении.

— И кто же вы тут? — проявил интерес Николай Сименович.

— Х-м, господа, — слово взял капитан-поручик Череп. — Вы обращаетесь к Статскому Советнику, Независимому Следователю Внутренней Безопасности Верховного Протектората Магии Рун Руссии, Наделённому нашим Государем Императором огромными полномочиями.

— Благодарю, Александр, — я кивнул Черепу и перевёл взгляд на Сименовича. — Ещё слово, и ты будешь изображать врага, наступая на меня, вооружённого заряженным рунным карабином, и сидящего во-он там, — прервал я его и указал на стену, где парочка часовых сразу смутились и чуть-чуть не хихикнули. — А нападение вы начнёте во-он оттуда, — я махнул рукой за линию обороны. — Короче, расходитесь по казармам, — я обратился к солдатам, больше не обращая внимания на проверяющих. — Через час я покажу уважаемым проверяющим, как именно мы будем обороняться, — добавил я, выставив открытую ладонь Дмитрию Гарду.