— Наташа! Ты с ума сошла!.. Или я с ума схожу! Пустите, пустите меня!..

Капитан бросился по коридору с безумным криком: «Спасите! Спасите!»

В конце коридора остановился. Раздался выстрел.

И капитана не стало. Тайна бегства Гроссмихеля унесена в могилу.

VI. ПО ГОРЯЧИМ СЛЕДАМ

Из тюрьмы по телефону дали знать, куда следует, и в ту же ночь квартира Гроссмихелей на Шпалерной была окружена полицией.

Марью Николаевну нашли в ее будуаре.

Она спала, не раздеваясь, на диване.

Только шубку на лисьем меху сбросила подле дивана на пол.

Видимо, она едва добралась до дивана, так ей хотелось спать, и даже не подложила под голову подушки.

Галоши остались на ногах.

Горничная объяснила, что сегодня барыня приехала домой около десяти часов вечера и была какая-то странная.

На вопрос девушки повторяла только:

— Ах, оставьте меня в покое! Я хочу спать!.. Спать, спать!..

За последние дни, по словам горничной, с барыней было неладно: она слишком много спала, мало говорила, иногда без причины плакала или смеялась. В 11 часов ночи ежедневно уезжала и возвращалась во втором. Детьми почти не интересовалась. Через день ездила на свидание с барином.

Разбудить барыню представлялось очень трудным делом. По телефону вызвали полицейского врача. Но и его ухищрения не помогали.

— Сон похож на летаргический или… гипнотический. Если искусственно прервать такой сон, можно сильно повредить спящей. Надо ждать, пока она сама не проснется…

— Ждать! Да ведь сейчас каждая секунда дорога! Несомненно, все нити преступления в ее руках! — воскликнул следователь. — А вы говорите, ждать!

— Если сейчас грубо разбудить, можно так повредить ее психику, что она все равно ничего не вспомнит, ничего не скажет… Она будет как сумасшедшая, если не сойдет на самом деле с ума!

— Я не могу ждать! Я должен идти по горячим следам… Будите! Я требую!..

Марья Николаевна странно улыбалась, что-то мычала, позевывала и снова засыпала, несмотря на все меры.

Даже не поморщилась, когда к носу ее поднесли флакон с нашатырным спиртом.

— Вот дурацкое положение! — горячился следователь.

— В первый раз мне приходится видеть, что преступники не скрываются, не бегут, а, напротив, лежат без движения…

Он подошел к телефону и соединился с тюрьмой:

— Удалось ли добиться чего-нибудь?

— Очевидно, настоящий преступник — не эта женщина…

— А кто же, по-вашему?!

— Тот, кто ее усыпил…

— Вы думаете, что дело не обошлось без гипнотизера?.. Что же это вы, в кинематографе драму вспомнили, или…

— Я вам повторяю совершенно серьезно: г-жа Гроссми-хель загипнотизирована и, судя по словам горничной, уже больше недели находится под влиянием чьей-то чужой преступной воли.

— Пожалуй, вы правы. Тюремные надзиратели утверждают, что при ней всегда находился какой-то старик…

— Это и есть профессор черной и белой магии… Он и является сообщником Гроссмихеля по побегу.

— Но как же он не боится, что, проснувшись, его жертвы не выдадут его?..

— Он внушил им полное забвение всего происшедшего.

VII. МАСКАРАД

Последние три дня перед побегом Берта не теряла даром. Во-первых, она по мальчишески остригла свои дивные волосы и спрятала их под седым париком.

Чтобы привыкнуть к парику, она совсем не снимала его: даже умывалась и спала в нем. Парик действительно сидел идеально.

Идеально изучила она и грим старости.