«Ну, прямо тебе офицер по воспитательной работе! Уставшие же все – самое время спать завалиться, а ведь палкой не отгонишь…»

– …Ну, значит, и выскочил тот бугай со двора на улицу! – вещал Илья. – Нет, народ-то у нас привычный ко всему, да и не робкого десятка. Опять же, на туров диких охотимся, и ничего, так что особо бояться домашнего быка вроде бы и не должно бы… средство угомонить всегда найдется. Но тут вся загвоздка-то в том, что убивать его или там калечить не с руки – больно уж хороший от него приплод у коров. А он и рад, скотина озорная… – Илья тяжело вздохнул и развел руками, демонстрируя затруднительность описываемой ситуации. – Ну, бежим мы, значит, по улице, а он сзади… сопит так громко, даже всхрапывает слегка… веселье ему, понимаешь, удовольствие и развлечение! И нам тоже… вроде бы как пробежаться перед обедом – размяться, аппетит нагулять… И народу, кто в безопасности за забором, поглядеть в охотку – не каждый же день такое увидишь!

И я со всеми вместе, а сзади, значит, сопит и топает, сопит и топает… но пока не близко, так что бегу себе спокойно. Да… бегу… но начинаю замечать, что народу вокруг меня как-то пожиже становится – то один, то другой исчезают куда-то. То есть не куда-то, конечно, а в сторону заворачивают, а я, дурень, все по прямой скачу, так, глядишь, и вовсе один останусь. И только я об этом подумал, как вдруг чувствую, что сопит-то у меня прямо за спиной! Догоняет, паскуда! Ну, я конечно, наддал – все равно сопит! Я еще, изо всей мочи! Сопит! Тут мне Бог поворот послал, я за угол… сопит, зараза, уже прямо в затылок дышит, почти на пятки наступает! Да что ж такое, думаю, чем же я этому бугаю так по сердцу пришелся, что он именно за мной увязался? Там ведь и молодки пригожие бегали, и мужи посолиднее меня… одна баба так и вовсе лукошко с яйцами несла, а двое отроков какой-то короб перли – веселее же, чем за мной пустым гоняться. Так ведь нет – именно за мной и увязался, злыдень рогатый!

А тут еще, как на грех, за тем самым углом, куда я завернул, молодуха оказалась – визжит так, что в глазах двоится, да прямо передо мной мотается, бежать мешает. А сзади-то сопит, не отстает! «Дура, – кричу, – сдай в сторону, затопчу же!» И знаете, послушалась – шмыг, значит, в приоткрытые ворота. Я за ней, спасаться-то надо… сопит же! Она – на крыльцо и в дом, я за ней, но снова в задумчивости: щель-то между створками совсем узкая была – только-только проскочить – как же бугай-то в нее пролез? Но сопит, зараза.

Да-а… вот эта задумчивость меня и подвела… не заметил, что молодуха за собой двери притворила, и, со всего разбега, ка-ак… Верите ли, среди ясного дня все звезды на своде небесном в единый миг узрел, хотя глаз вверх и не поднимал – на дверь пялился! На ней, значит и узрел… А дверь ничего, прочная оказалась – не проломил…

«М-да, что-то сегодня у Ильи сюжетец не очень… Но отроки веселятся. Ну и ладно, чем бы дитя ни тешилось…»

– Как я вслед за молодухой все-таки в избу залететь успел, сам не знаю, – продолжал Илья, – но оно и неудивительно – когда за спиной так сопит, еще и не такое умудришься сотворить… Но беды-то мои на том не кончились! Только я в сенях оказался, молодуха та как заверещит: «Ты что это надо мной удумал, аспид?!», и хрясь меня по сопатке не то ухватом, не то лопатой, не то еще какой хозяйственной снастью – не успел разглядеть… Да и не до разглядывания было – сопит-то тут! Прям в сенях!!!

Ну, думаю, смертушка пришла! Оборачиваюсь… – Илья выдержал драматическую паузу и оглядел замерших слушателей.