|
Там они еще один дозор взяли, но до рассвета убраться подальше от полоцкого войска не смогли и напоролись на конный разъезд. Там бы им всем и сгинуть, да больно уж они ловки из луков стрелять, если недалеко, да и полочане от неожиданности сплоховали. Короче, привезли они с собой двух своих убитых и раненого и трех добрых коней привели, да оружия всякого с доспехами натащили. Теперь Треска сам не свой – разохотился воевать! В открытом бою лесовикам счастья не видать, и он это понимает, а вот так, ночью подкрасться или засаду устроить им в самый раз. И добыча – только их, ни с кем делиться не надо. Так что послать десяток охотников – свежатинки добыть – Треске вроде как не с руки. Так… дальше, – Егор поскреб в бороде, словно припоминая, что еще надо сообщить Мишке. – От людей Трески, которых послали ребят пропавших поискать, пока ничего. Так что ждем.
– Стыдоба, – проворчал Арсений. – Я уж и не упомню, когда такое было, чтобы пять человек пропало неизвестно куда. – Да, Сюха… тут мы того… обделались по самы уши. Корней нам за это… м-да. Оба ратника выжидающе уставились на Мишку, будто ждали, что он заранее предскажет им реакцию Корнея на столь удручающее обстоятельство, как пятеро без вести пропавших. – Ну, мне-то он точно второе ухо оборвет, мои же люди пропали, – «обрадовал» Мишка собеседников. – А если еще и догадается, что все можно было ловчее сделать, да с меньшими потерями… так и вовсе… – Ловчее? – Егор переглянулся с Арсением, и Мишка готов был поклясться, что оба они ожидали от боярича «чего-то эдакого», сами не знали чего, но ожидали. – И в чем же это мы так неловки оказались? Разочаровывать ратников боярич не стал и изложил им свои соображения относительно «походного ордера» захваченных ладей и ошибки при планировании операции. Про бомбардировщики Второй мировой он, естественно, упоминать не стал, а вот про пиратов, нападающих на отставшее судно (Егор при этом как-то странно пошевелил усами), и про хищников, отбивающих от стада одно животное, поведал, как мог, красочнее, получив в награду невнятное, но явно одобрительное междометие от Арсения и пару кивков от Егора. Ошибку в планировании, превратившую отступление в самый кровавый этап операции, Арсений попробовал было оспорить: всего мол не предусмотришь, но был прерван Егором, причем прерван с нескрываемыми злостью и досадой. О своем же неправильном поведении Мишка умолчал. Вот не повернулся язык об этом говорить, и все тут. Да, его в последнее время часто и справедливо упрекали в том, что лезет в драку, как рядовой. Да, именно его ошибка привела к пропаже пятерых отроков. Да, Корней, скорее всего, это поймет… Но что-то (и вовсе не страх или застенчивость) заставили его промолчать – почему-то разговор на эту тему показался ему совершенно неуместным. После нескольких уточняющих вопросов Егор впал в мрачную задумчивость, а Арсений, наоборот, вдохновился: – Это ж как получиться могло бы! Промеж ладей погоне не сунуться – веслами забили бы, спереди не зайти – там другая ладья, а сзади насады огневцев прикрыли бы. Выходит, что только с одного борта напасть могли, а уж с одной-то стороны мы отбились бы… Егор что-то ответил Арсению, потом они заспорили о чем-то… Мишка не слушал. Бывают такие моменты: раз – и мозаика сложилась! Мгновенно стало понятно: и то, почему разговор о собственных ошибках сотника Младшей дружины был неуместен, и то, почему он не знал, чем занять отроков, хотя дел было невпроворот, и то, почему разговор сейчас идет в узком кругу без приглашения поручиков, Семена Дырки и Трески, и… то, какой он – Михаил сын Фролов из рода Лисовинов – дурак! Все стало совершенно очевидно и, как это всегда в подобной ситуации случается, оставалось лишь удивляться: как это столь очевидные вещи не были замечены раньше. |
