Через несколько минут Илуан вернулся вместе с Атрейо и Ксайдой. Он уже объяснил им по дороге суть дела.

Подойдя к Бастиану, Атрейо тихо спросил:

– Почему я?

– Да, – осведомилась и Ксайда, – почему он?

– Это вы еще узнаете, – ответил Бастиан.

Оказалось, что совы, словно бы зная все заранее, принесли с собой три трапеции. Каждые две совы вцепились когтями в веревку, на которой висела трапеция. Бастиан, Атрейо и Ксайда сели на перекладины, и огромные ночные птицы поднялись вместе с ними ввысь.

Долетев до Звездного Монастыря, они увидели, что большой купол – это только верхняя часть громадного здания, состоящего из многих корпусов, соединенных друг с другом. Каждый из них имел вид шестигранника с множеством маленьких окошек. Окруженное высокой стеной, здание это возвышалось над крутым обрывом, недоступное для непрошеных гостей.

В корпусах, напоминавших по форме игральную кость, находились кельи Монахов Познания, библиотеки, хозяйственные помещения и убежища для посланцев. Под большим куполом был расположен зал, в котором трое Глубоко Мыслящих читали лекции и проводили учебные занятия.

Монахи Познания были фантазийцами самого разнообразного вида и происхождения. Но, поступив в монастырь, все они должны были прервать всякую связь со своей семьей и страной. Жизнь этих монахов, суровая и полная самоотречения, была целиком посвящена мудрости и познанию. И не всякого желающего принимали в эту общину. Экзамены устраивались очень трудные, и трое Глубоко Мыслящих были тут неумолимы. Так получалось, что здесь жило одновременно не больше трехсот монахов, но это были умнейшие создания во всей Фантазии. В иные времена община сокращалась и до семи фантазийцев. Но это не меняло строгих требований на экзаменах. Сейчас в Монастыре было немногим больше двухсот монахов и монахинь.

Когда Бастиан в сопровождении Атрейо и Ксайды был введен в большой учебный зал, он застал здесь очень разнообразную толпу фантастических созданий. Но все они, независимо от величины и внешнего вида, одеты были в черно-коричневые монашеские рясы. Можно себе представить, как выглядели в таком одеянии уже упоминавшиеся прежде Бродячие Обломки или Мелюзга.

Трое Глубоко Мыслящих фигурой напоминали человека. Но головы у них были не как у людей. У Ушту, Матери Предчувствия, было лицо совы. У Ширкри, Отца Обозрения, была голова орла, а у Йизипу, Сына Разума, – голова лисы. Они сидели на высоких каменных стульях и потому казались очень большими. Вид у них был величественный – Атрейо и даже Ксайда при виде их слегка смутились и оробели. Но Бастиан подошел к ним непринужденной походкой. В большом зале царила глубокая тишина.

Ширкри, который, как видно, был самым главным из троих и сидел в середине, медленным жестом руки указал Бастиану на пустой трон, стоявший напротив. Бастиан сел.

После непродолжительного молчания Ширкри начал свою речь. Он говорил тихо, но голос его звучал торжественно и значительно.

– С древних времен мы размышляем о загадке нашего Мира. Йизипу решает ее иначе, чем Ушту, а ее догадка подсказывает не то, что вижу я. Но и я, в свою очередь, смотрю на это по-иному, чем думает Йизипу. Так дальше продолжаться не может. И потому мы попросили тебя. Великий Всезнай, прийти к нам и открыть нам истину. Согласен ли ты исполнить нашу просьбу?

– Да, я согласен, – отвечал Бастиан.

– Так слушай же. Великий Всезнай, наш вопрос. Что такое Фантазия?

Бастиан немного помолчал и сказал:

– Фантазия – это История, Конца Которой Нет.

– Дай нам время, чтобы понять твой ответ, – попросил Ширкри. – Встретимся здесь завтра ночью в тот же час.

Трое Глубоко Мыслящих и Монахи Познания молча поднялись.