Вес ударил Майка по яйцам; он вздрогнул и уронил сигарету со своих губ.

  Что за херня твой...

  Я нашел это под деньгами. Онo былo закопанo во дворе..

Майк взял бриллиантовое ожерелье и стер с нижней губы слой слюны. В воздухе закрутилась спираль дыма. Майк смахнул пепел на пол и затушил сигарету.

  Ты нашел это... в доме ?

  Ага. Думаешь, там может быть больше?

Не делай этого, мальчик. Помни, что я тебе говорил. Береги его, Майк.

Но он знал, что мама поймет. Рассказы о доме были... просто сказками. Все в Оакe верили им, но в каком районе не было так называемого дома с привидениями? И Майк делал именно то, что обещал: заботился о своем младшем брате и своей бабушке. Но без денег и травки, которую можно было продать, чтобы получить деньги, они бы пропали.

Еще один приступ кашля и скрип пружин кровати прозвучал сверху.

Майк провел пальцами по ожерелью   тяжелому и острому   и закусил губу.

  Ты можешь показать мне, где ты это нашел?

  Да, могу,   сказал с улыбкой на лице Джеймс.   Так, что же вообще произошло в том доме?

Майк не сводил глаз с ожерелья и смотрел, как на нем мерцает свет.

  Это было какое то дерьмо... когда то случилось.

В голове Майка забилась тревога, тревога, очень похожая на голос мамы. Но он то и дело видел того мексиканца с дробовиком, то и дело поглядывал на пустой тайник в полу.

  Мама тебе об этом рассказывала?   взгляд Джеймса упал на Майка и прижал его, как двумя иглами мертвую муху.   Она не стала бы говорить со мной об этом.

  Ага,   сказал Майк. Он потер ладонями глаза, откинулся назад и обнял Джеймса за плечи.   Раньше многие дети пропадали без вести. Мама была тогда еще маленькой, даже моложе тебя.

Джеймс кивнул и прижался к Майку.

  Она рассказывала, что там жил один старик, который раздавал детям печенье, она говорила, что он был очень дружелюбный,   сказал Майк.   Все родители были в замешательстве, потому что дети продолжали исчезать, а потом они начали замечать мух.

Майк расширил глаза, когда сказал последнее слово.

  Мух?

  Ага. Мама сказала, что все знали, что это он, но к тому времени, когда полиция попыталась что нибудь предпринять, он уже был мертв. Он убил себя.

  Убил себя?    Джеймс уставился в землю, скрестив руки на животе.

  Ага. Когда они нашли его, по нему ползали личинки, а по всему дому роились мухи. Он был мертв уже давно.

Джеймс прикусил язык, оттолкнулся от Майка и посмотрел на него.

  Ты не лжешь? Мама действительно так говорила?

Майк помнил ее предупреждения, ему приходилось слышать их снова и снова. Они с бабушкой винили дом в том, насколько плох стал Оак за эти годы, говорили, что зло привлекает зло. Дети все еще пропадали без вести, но похоже, что никто не пытался что то с этим сделать. Бабушка думала, что каждый пропавший ребенок мертв, убит. Она сказала, что их души были похищены злом и заперты в этом доме. Но в этот момент ее разум уже начал угасать.

Когда Майк нашел маму изнасилованной и избитой возле их дома, она едва цеплялась за жизнь, превратилась в трепещущую пурпурную груду мяса. Как будто она еще пыталась держаться за жизнь, хотя смерть уже тащила ее в загробную жизнь, просто чтобы сделать Майку последнее предупреждение. Это был тот дом. Oн вызвал это, стал причиной всего.

Береги его, Майк. Береги своего брата.

Майк кивнул.

  Ага. Без балды.

Сомневающееся лицо Джеймса расслабилось и свисло с его черепа. Его нижняя губа подскочила, как будто он хотел сказать что то еще, но все, что вышло, было:

  Вау.