Стивен Бакстер, Терри Пратчетт. Бесконечный МарсБесконечная земля – 3
Лин и Рианне, как всегда Сандре
Глава 1
Далекие миры в большинстве своем оставались безлюдными даже в 2045 году, спустя тридцать лет после Дня перехода. И жить там можно было в совершеннейшем одиночестве. Одному в целом мире. Это сыграло забавную штуку с твоим рассудком, подумал Джошуа Валиенте. После нескольких месяцев одиночества ты стал настолько восприимчив, что, наверное, сможешь теперь сказать, когда появится другой человек – пускай даже он будет совсем один, – чтобы разделить с тобой этот мир. Еще один человек, быть может, на другой стороне планеты. Но никакая Принцесса на горошине тут ни при чем. Лишь ночи, холодные и бездонные, и звездный свет, что весь изливается прямо на тебя. Но все же, подумал Джошуа, даже в пустом мире под пустым небом другие люди всегда теснились у него в голове. Такие, как его живущие далеко отсюда жена и сын, былая компаньонка по путешествиям Салли Линдси и все население Базовой Земли, страдающей после Йеллоустоуна и спустя пять лет после извержения. И Лобсанг. Как всегда, Лобсанг…
Пожалуй, для тибетцев более привычным названием из всех было «Бардо Тодол», что переводится примерно как «Освобождение посредством слушания». Этот погребальный текст служил для того, чтобы проводить сознание через этап между смертью и перерождением, но не имел ни одной согласованной редакции. Появившись в VIII веке, он прошел через множество рук, и это привело к возникновению массы различных версий и интерпретаций. Временами, когда Лобсанг исследовал состояние Базовой Земли, первого дома человечества, в первые дни, месяцы и годы после Йеллоустоунского суперизвержения 2040 года, он находил утешение в звучном языке древнего текста. Утешение на фоне новостей, поступавших, например, из Бозмена, штат Монтана, Запад-1, через считаные дни после извержения. Новостей, на которые откликнулись его близкие друзья…
Но этот день, 15 сентября 2040 года, не был обычным ни в одной из последовательных Америк. Потому что спустя семь дней после первого взрыва большой кальдеры извержение Йеллоустоуна на Базовой Земле все еще продолжалось. А Бозмен, Монтана, находился всего милях в пятидесяти от затянувшегося взрыва. И, оказавшись в шаге от катастрофы, Бозмен, Запад-1, изменился. Хотя день был ясным, небо – синим, трава – ярко-зеленой и нигде ни намека на извержение вулкана, город заполнился людьми, которые набились в хижины, разместились в наскоро возведенных палатках или просто сидели на расстеленном по земле брезенте. Все были покрыты таким слоем вулканического пепла, что приняли равномерно серый цвет – кожа, волосы, одежда, – как будто персонажи из какого-то древнего черно-белого ТВ-шоу «Я люблю Люси», вмонтированные цифровым способом в залитую солнцем зелень этого прекрасного осеннего дня. Мужчины, женщины и дети кашляли и мучились от тошноты, будто привыкли курить, как в 1950-х. Территорию вокруг городка тем временем занимали представители ФАЧС и Национальной гвардии, которые разметили землю лазерными лучами, полицейскими лентами и даже просто мелом, чтобы подогнать ее под план кварталов и домов Базового Бозмена. Некоторые линии уходили в лес и чащи кустарников, ранее остававшиеся нетронутыми. Чиновники пронумеровали и пометили эти кварталы, а переходящие волонтеры, перенеся компьютерные карты на свои планшеты, раз за разом возвращались на Базовую Землю, чтобы убедиться, что в поселении никого не забыли. Все это в некотором смысле было отражением главной загадки Долгой Земли, подумал Джошуа. Уже прошло четверть века со Дня перехода, когда он и другие дети по всему миру скачали схему простого электронного прибора под названием «Переходник», повернули ручку согласно инструкции – и перешли, не влево или вправо, не вперед или назад, но в совершенно ином направлении. |
