– Никто и не сомневается, – перебил ее Джеффри. – Но я говорю о девушке, которую зовут Пег Ролстон.

– Ах вот как!

– Все это она уже слышала от Брогдена, секретаря судьи Филдинга. Сегодня днем она приехала сюда; на ней был плащ, а под ним – нарядное платье. Если она смогла убедить вас (я не имею в виду деньги) спрятать ее на несколько дней, то она сумеет появляться вечерами, в дни маскарадов, то есть три или четыре раза в неделю. Она сможет даже выходить в город, поскольку маскарады настолько популярны в Лондоне, что ее маска ни у кого не вызовет подозрений. Она надеется, что сможет прятаться здесь, пока я не докажу ее невиновность и не верну ей свободу.

Джеффри придвинулся ближе к женщине и сорвал с подноса парчовую салфетку. На подносе были закуски, которые обычно подавали в ротонде: ломтики цыпленка, тонко нарезанные кусочки хлеба с маслом, а также бокал вина.

– Умоляю вас, миссис Пилбим, скажите мне, где она.

Миссис Пилбим поспешно прикрыла поднос и отступила на шаг.

– Силы небесные! Что ж вам там, на Боу-стрит, кроме этого, и заняться нечем?

– Кроме чего?

– Бедной девушки, которую дядюшка запер и не дает выйти за любимого?

– Это вам Пег рассказала?

– Она – душенька!

– Может быть. Кроме того, она весьма безрассудная девица и романтическая лгунья. А заперли ее в Ньюгейтской тюрьме.

Бокал с шампанским качнулся; пролилось вино. Снова пошел гулять среди деревьев ветер, что-то разыскивая, что-то нашептывая, шелестя листьями, едва тронутыми осенью. Но запах осени ветер этот все-таки принес.

– Миссис Пилбим, – взмолился Джеффри. – Я не стану вас пугать. Этого и не требуется. Честность ваша и вашего супруга – вне всяких сомнений. Но ваше доброе сердце не устояло перед россказнями глупой взбалмошной девицы, которая своим безрассудным поведением навлекла на себя новые неприятности. Поэтому…

Еще один голос вмешался в разговор, произнеся шепотом, в котором явственно слышалась ярость:

– Прекратите! Перестаньте издеваться над женщиной! Мне это надоело!

Джеффри резко обернулся. Он не ошибся: стул действительно скрипел в павильоне на озере.

Он увидел, как блеснули хрусталики на черном «домино», а ниже – искривленный гримасой рот. Маска была на женщине, стоящей на мостике у входа в павильон. На ней было светлое платье, не скрывающее белизны ее плеч, и накидка, которая вполне могла быть оранжевой с голубым, если бы не лунный свет, придававший ей сероватый оттенок.

– Значит, я – дура! Значит, врунья! – Плечи девушки начали подергиваться, ресницы задрожали, а глаза под маской наполнились слезами. – Боже, как хорошо, что вы пришли!

Так он отыскал Пег.

Джеффри кинулся на мост. Он увидел, как девушка раскрыла навстречу ему объятия. Со стороны ротонды – теперь уже совсем близко – неслась задумчивая мелодия, в которой слышалось звучание струн и пение валторн. И в этот момент за его спиной, ярдах в десяти от него, прозвучал пистолетный выстрел.

Как будто невидимый кулак ударил по колонне в виде подпорки крыльца в деревенском доме, прямо над их головами. Пег вскрикнула и, мгновенно отбежав в тень, бросилась на пол. Краем уха Джеффри слышал, как грохнулся на землю поднос, выпавший из рук миссис Пилбим, как покатились чашки и тарелки. Стукнулись об пол ножны его шпаги и пистолет, который он пытался высвободить из-под камзола. Джеффри перекатился через спину и поднялся на колени.

Наступила тишина, нарушаемая только дыханием Пег. Ни шороха не раздавалось снаружи.