Наконец скрипнула туалетная дверь и больной вышел в коридор. Его глаза лихорадочно блестели, рот дёргался в кривой ухмылке. Пройдя пару шагов, он остановился словно бы в раздумье. Тим подался назад. Он был на девяносто процентов уверен, что бес завладел этой плотью. Хотя оставались ещё десять процентов…

Шаги приблизились, и Тим нырнул за ближайший угол. Дождавшись, когда шаги прошелестят мимо, он снова выглянул. Теперь он видел мужчину со спины.

В его вспотевшей руке ожил мобильник.

— Тим, сигнал! Прибор номер двенадцать, над стойкой медсестры!

— Он в мужике… — только и выдохнул Тим.

— Сейчас буду!

Больной задержался у стойки, зашел за неё, задев коленом стул, и что-то взял со стола. Тиму было плохо видно, но ему показалось, что это ножницы. Итак, бес завладел человеческой плотью и собрался получить новую порцию крови и наслаждений!

Тим нашарил в сумке трубку, применяемую для усыпления бродячих собак. Трубка была заправлена шприцем с сильнодействующим успокоительным, которое в первые же секунды своего действия вызывает частичный паралич. Сжав её в кулаке, он со всех ног кинулся к мужчине.

Тот оглянулся. Рот его дёрнулся в судорожном тике, в глазах сверкнула злоба.

— Вам чего, гражданин? — проговорил он густым, утробным голосом. — Я в туалет выходил.

— Стой, не двигайся! — хрипнул Тим.

Лицо мужчины перекосила гримаса, он зыркнул глазами по сторонам и кинулся к двери одной из палат.

Он захлопнул её перед самым носом Тима. Тим ударил в неё плечом, но замок выдержал. Тогда он достал из сумки небольшой топорик и вставил его в щель между створкой и косяком. Из палаты донёсся женский визг. Тим рывком взломал дверь и ворвался в полутёмное помещение.

В пятне света, падавшем из раскрытой двери, Тим увидел одержимого. Тот лежал на кровати, подминая под себя какую-то женщину и сдёргивая с неё одежду. Женщина слабо сопротивлялась и визжала. На её оголённом плече алела рана.

Когда дверь распахнулась, одержимый отлип от своей жертвы и обернулся к Тиму. С неожиданным проворством, которое трудно было ожидать от него, он соскочил с кровати, схватил табуретку и метнул её в пришельца. Тим едва успел увернуться. Табуретка была брошена с такой силой, что, ударившись о косяк, разлетелась на куски.

В дверях показался запыхавшийся Андрей.

— Тим, где ты?

— Включи свет, — ответил Тим из темноты. — Выключатель должен быть справа.

Крики женщины перешли в стоны. Тим вглядывался в полумрак палаты, следя за тёмным силуэтом одержимого. Тот отступал к окну.

В палате зажёгся свет — Андрей нашарил на стене выключатель. Раздетый по пояс одержимый, уже успевший вымазаться в крови, стоял с окровавленными ножницами у подоконника и скалил в ухмылке щербатый рот. Когда зажёгся свет, он схватил ещё одну табуретку.

— Осторожнее! — крикнул приятелю Тим.

Он поднял сумку, закрываясь от летящей табуретки, но она всё-таки основательно задела его. Рука в локтевом суставе засаднила.

Одержимый сначала бросился к окну, потом к кровати, с которой поднималась другая больная. Она увернулась от его протянутой руки и испуганно заголосила. Закричала и третья женщина, лежавшая слева от двери.

Движения одержимого смахивали на обезьяньи, лицо постоянно дёргалось и кривилось.

— Вам чё надо? — прогаркал он, вскакивая на кровать. — Ща убью, гады! Урою, суки!

Он спрыгнул с кровати, попутно завалив тумбочку с какими-то склянками, и схватил стойку капельницы. Тим успел подумать, что стойка может стать опасным оружием в руках этого озверевшего существа, которое уже вряд ли можно было назвать человеком. Тут, на его счастье, ноги одержимого запутались в каких-то проводах на полу и он рухнул с грязной руганью.